Достоевский желает, чтобы Соня Мармеладова оказалась наказанной, или сочувствует ей?

Странный такой вопрос. Как может Достоевский желать наказать Соню, если она его христианский идеал, если живёт по принципу: возлюби ближнего своего, как самое себя, если основная черта её характера – самопожертвование. Она для Достоевского – его писательская совесть. Немного раньше я уже писала об этом, поэтому процитирую саму себя:

«Человеколюбие – основное качество Сони Мармеладовой, верящей в человека, в неистребимость добра в каждой душе, в то, что сочувствие, самопожертвование, всепрощение и любовь спасут мир. Соня смогла сохранить в себе великодушие, несмотря на жизненные трудности, в условиях, исключающих добро и человечность. Она способна понять, что происходит в душе каждого, с кем сталкивает её жизнь, вобрать в себя чужое страдание, облегчить чужие муки и простить. Она прощает своего спившегося отца-алкоголика, искренне, не осуждая, жалеет его; не держит зла на Катерину Ивановну, понимая отчаяние матери; спасает её детей от голода и крайней нужды ценой собственного падения.. Вся её жизнь – самопожертвование, основанное на глубокой вере и всепрощающей любви. Достоевский утверждает христианские заповеди её устами: люби ближнего своего, усмири гордыню, не убей, не укради.»

Соня склоняется перед великим смыслом бытия, пусть не всегда доступным её разуму, но всегда ощущаемым ею на том же уровне, что и у самого Достоевского. Отвергая как глубокое заблуждение претензию Раскольникова на личный суд – суд, карающий не ради «очеловечения» бесчеловечного мира, а ради его, собственного самоутверждения, Соня почти с ужасом восклицает: «Как может случиться, чтоб это от моего решения зависело? И кто меня тут судьёй поставил: кому жить, кому не жить?» «Это человек-то вошь?»

Позиция Сони такова: от моего личного решения не может зависеть – переступить через другого человека, сделать кого-то средством, ступенькой для своего возвышения. От моего решения может зависеть лишь одно – переступить через себя, отдать себя людям.

Родион Раскольников считает, что героиня, нарушив моральные законы общества, такая же преступница, как и он. Раскольников пока не способен понять, что причины и истоки их падений разные: Соня «пошла по желтому билету» не потому, что хотела проверить некую теорию, а для того, чтобы помочь близким.

Её преступление – против самой себя, его – ради самого себя.

Сонечка Мармеладова не соглашается с «теорией» Раскольникова, но узнав о его ужасном преступлении, себя не помня, бросается ему на шею, обнимает его, понимая, что нет «несчастнее никого теперь в целом свете». Силой своей любви, способностью самоотверженно терпеть любые муки ради других она помогает герою найти путь к обновлению. Жизнь Сонечки убедила Раскольникова в ошибочности его теории. Он разглядел в этой хрупкой девушке не «тварь, дрожащую», не кроткую жертву обстоятельств, а человека, самопожертвование которого далеко от смирения и направлено на действенную помощь и заботу о ближних, на спасение погибающих. Для неё нет преступников, нет оступившихся – в каждом она видит прежде всего человека. И это единственно правильный путь по Достоевскому.

Часто можно слышать такую фразу: «Соня спасает Раскольникова». Это неверно. Соня ПОМОГАЕТ спастись Раскольникову своим состраданием, своей любовью. Раскольников спасён прежде всего - своей неповторимой человечностью, своим умением сострадать и сочувствовать, заложенными в каждом человеке априори.

В конце романа мы видим нравственное воскрешение героя, которое произошло благодаря искренней вере Сони в гуманное начало в каждом человеке. Соня спасает Раскольникова от «своеволия», но и Раскольников помогает Соне подняться, наполняет её душу мужеством.

Лучше Достоевского об этом не скажешь: «Их воскресила любовь: сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.»

Достоевский НЕ желает, чтобы Соня Мармеладова оказалась наказанной и при том, что он в какой-то мере и сочувствует ей, главным в его отношении к своей героине – гордость. Гордость великим человеческим духом, заключённым в маленькое хрупкое тело.