- Мне кажется, что когда мы встречаемся с высказыванием такого рода и такого человека как Фаворский, то вопрос надо ставить иначе — не прав ли он, а что он имеет в виду или почему он мог так сказать. Фаворский — замечательный художник, учитель, теоретик и можно предполагать, что имел в виду что-то интересное.
- Интересно, что сам Фаворский был график и прекрасный иллюстратор, а еще и театральный художник, то есть, отношения между словом и изображением представлял себе очень хорошо.
- Принято говорить о разнице между миметическими и не миметическими искусствами, то есть, связанными с мимесисом, изображением реальности и нет. Живопись — миметическое искусство, а музыка — нет (так считается). Означает ли высказывание Фаворского, что он хотел бы сделать живопись ближе к музыке? Тогда он говорит о том же, о чем и такой его современник как Кандинский. Если заглянуть в его книги «О духовном в искусстве» и «Точка и линия на плоскости», то можно встретить подобные сравнения, размышления о том, что живопись должна, как музыка, непосредственно влиять на наши чувства, а не делать сюжет посредником. В этом — программа абстрактного искусства.
- Но если Фаворский с этим согласен, то почему сам занимался искусством далеко не абстрактным? Не интересовался, не считал себя достаточно сильным (это можно понять, когда живешь в окружении таких титанов, как Кандинский, Малевич, Филонов и т.д.)? Или разочарован достижениями коллег? (Многое зависит от времени и контекста высказывания). Тогда к этому утверждению добавляется еще один интересный слой: вопрос не только в том, что живопись близка музыке, но в том, что это не данность, а процесс сближения, и что можно к нему относиться по-разному.
Впрочем, возможны и другие интерпретации.
Немного для контекста:
«Уновис», «Зорвед» и МАИ: путеводитель по объединениям художников 1920-х
Лессинг Г.Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзи
Лекция Кандинского о своем пути в искусстве