В этом одном вопросе сокрыто много других. Первый — о роли государя. Несомненно, многое определялось мировоззрением и спецификой принятия решений, характерной для каждого правителя. Однако не менее значима технология законотворческого процесса, которая от воли царя не так сильно зависела.
Процесс принятия решений постоянно усложнялся на протяжении всего XIX века. К середине столетия одна входящая бумага в среднем требовала 28 исходящих. Губернатор в год подписывал 100 тысяч бумаг, приблизительно 300 бумаг в день. И так поступали многие министры и их товарищи. Сергей Урусов, товарищ министра внутренних дел, признавался, что подписывал бумаги, не читая их. При этом некоторые из них он пролистывал просто ради любопытства.
Вдобавок перед императором возникали новые задачи, которые требовали от него все новых компетенций. Едва ли кто-либо мог успешно справиться с постоянно нараставшим валом дел и обязательств.
Проблема в том, что Николай II держался за эту политическую систему, пленником которой был сам. Ему был важен миф о царе как о «хозяине земли русской». Мистическое мироощущение государя имело политические последствия.
И все же проблемы были не столько в конкретном государе, сколько носили системный характер. Система нуждалась в радикальном обновлении, а оно предполагало смену элит, а старые элиты добровольно меняться отнюдь не желали.
Предпосылки политического кризиса, давшего о себе знать в 1915—1917 годах, сложились задолго до тех событий. Они подразумевали неизбежность политического разворота, сценарий которого пока оставался неизвестным. Он был «написан» между 1914 и 1917 годами, в условиях военного времени. Без учета войны понять события 1917 года невозможно.
***
На этот и другие вопросы пользователей TheQuestion об устройстве поздней Российской империи я отвечал в ходе презентации моей книги «Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна».
www.youtube.com/embed/BpkAfqSNI2Y?wmode=opaque