Я был воспитан верующими родителями в христианской традиции, и где-то до семилетнего возраста они являлись для меня безусловным авторитетом. Ко мне очень рано пришло осознание, что и родители могут ошибаться, родительский авторитет стал стремительно рушиться, а вместе с этим пришла необходимость в пересмотре навязанных мне убеждений. Уже на тот момент я понимал, что мои убеждения сформировались под влиянием определённой среды (мои родители, христианская община, культура в целом) и что это влияние в принципе и было определяющим фактором того, кем я являюсь. Меня начали бурно одолевать сомнения по поводу правильности христианства в целом, и не осталось практически ничего, что не вызывало бы у меня вопросов и чувства глубоких внутренних противоречий самой доктрины. Меня не удовлетворяли ответы моего окружения, поэтому появилась огромная мотивация искать эти ответы самостоятельно. Я начал знакомиться с другими культурами и традициями, и быстро пришёл к выводу, что при иных обстоятельствах я был бы, к примеру, таким же ревностным мусульманином, и что в этом не было бы моей вины от слова совсем. Мне казалось это настолько очевидным, что я больше не мог посещать церковь, ибо там не было никого, кто разделял бы мои взгляды, а мне больше не хотелось делить мир на "мы" и "они", для меня теперь самым важным было глубокое осознание того, насколько же человечество поликультурно и полицивилизационно, и что нужно делать, чтобы со временем искоренить серьёзные противоречия ради всеобщего блага. Я верю в человечество, в его изобретательность, что мы будем находить действенные решения вопросам, бросающим вызов нашей цивилизации.