Судя по всему, наука <еще> не смогла подойти не только решению этого вопроса, но и его постановке в концептуальном смысле.
Пока она установила, что одни процессы, происходящие в мозге человека или животного, вызывают одни картины сознания, а другие – другие. По сути это есть отношение между материальным и нематериальным, т.е. между мозгом (телесным, материальным) – и нетелесным – сознанием. А к тому стоило бы произвести еще один шаг, чтобы более всего приблизиться к обозрению сущности того что непосредственно представляет сознание. В том смысле какова того же <непосредственного> носителя (сознания) – природа. Или так: в какой природе (сущности, онтологии) происходит воспроизведение той или иной картины сознания. Ведь, понятно сами нейроны, являющиеся базовыми элементами мозга не есть само сознание или мысли, а всего лишь то, что имеет отношении ко всему тому (сознанию, мышлению…).
А что мешает нам подходить к сущности сознания как субстанции как имеющее <непосредственное> отношение к субстанции или есть проявление субстанции. Существование же субстанции предполагает <и существование> акциденции. Что и есть другая сторона существования той же субстанции, а с ней и субстанции.
А вместе с тем стоило бы показать <и> место расположения (души, сознания) в мозгу, ибо такие попытки в истории уже предпринимались, к примеру Декартом (французским философом).
И таким образом, наконец, возможно удастся подойти с онтологической точки зрения к раскрытию сущности сознания, какова его природа… - бытие? На чем оно базируется или основывается, т.е. опять же – на какой природе.
Но понятно ко всему тому стоит подходить с философской позиции, ибо все это <более всего> относится к компетенции философского знания.