В 1911 году Роберт Михельс сформулировал железный закон олигархии. Он состоит в том, что любая организация, даже демократичная, неизбежно вырождается в олигархию. В политической науке под олигархией понимается концентрация власти в руках немногих. Теоретически она не обязательно связана с богатством, однако реальный механизм концентрации власти чаще всего связан именно с ним. В этом смысле рассматривал олигархию, например, Аристотель.
Тут, мне кажется, стоит задать не вопрос зачем, а вопрос почему так происходит. Последовательная концентрация собственности вполне ожидаемо может приводить к концентрации власти. Однако и обратный процесс — от власти к собственности — тоже возможен. Россия 1990-х пример первого процесса, а 2000-х скорее второго. Участники приватизации смогли закрепиться у власти и назначить преемника, но и преемник оказался способным и стал одним из самых богатых людей страны.
Само по себе экономическое неравенство не свидетельствует о наличии олигархии. Для этого необходимо, чтобы состоятельные люди захватили государство. Захват государства — это термин из политической и институциональной экономики, означающий, что государство служит частным, а не общественным интересам.
Захвачено может быть не все государство, но и отдельные государственные органы. Часто те, которые занимаются регулированием. Классический пример — Межштатная коммерческая комиссия в США (Interstate Commerce Commission), которая была создана в XIX веке для регулирования железнодорожных перевозок. Опираясь именно на этот пример Нобелевский лауреат по экономике Джордж Стиглер предложил гипотезу захвата регулятора. Захват позволяет манипулировать правилами игры на рынке и добиться монопольного положения, поэтому в попытках захвата нет ничего неожиданного. Скорее неожиданным было бы отсутствие таких попыток.
Экономическое неравенство может быть справедливым, если оно является результатом индивидуальных продуктивных усилий, а не следствием манипулирования правилами игры. Большая часть неравенства объясняется именно этими причинами. При этом совсем не обязательно сформируется связка собственности и власти. Все зависит от того, как устроены институты, то есть правила игры в обществе. Один из ключевых выводов современной экономической теории состоит в том, что захват не происходит автоматически, а если он произошел, то с ним можно справиться. Это, конечно, противоречит наивному марксистскому представлению о жизни в духе "у кого деньги, тот и музыку заказывает", но на то он и маркcизм, чтобы не воспринимать его всерьез.
Взять хотя бы Ваш пример с ФРС. Вопреки распространенному заблуждению, ФРС не является частной организацией. Это государственное агентство, учрежденное федеральным законом, который рассматривался публично Конгрессом в условиях демократии и был подписан демократически избранным президентом.
Создание ФРС назревало давно, в течение всего XIX века. Однако непосредственным поводом послужила паника 1907 года, когда оказалось, что экономике нужен кредитор последней инстанции. Для этого Конгресс в 1908 году принял закон Олдрича — Врилэнда. Этим законом была учреждена комиссия, которая рекомендовала создать ФРС. Олдрич специально ездил в Европу изучать банковское дело. В 1912 году Конгресс отклонил первый вариант закона, который предусматривал слишком большую долю частного интереса.
От существования нормального центробанка выигрывает все общество, так как основная задача ФРС — вовсе не бесконтрольная печать денег, а макроэкономическая стабильность, которая выражается в низкой инфляции и высокой занятости. Это называется мандатом центробанка, и этот мандат выдается государством, а не частными финансистами. Например, Совет управляющих назначается Конгрессом и президентом, и именно он принимает все важные решения. Следование мандату легко увидеть, наблюдая за действиями ФРС и сравнивая его со стандартным учебником по макроэкономике.
Для поддержания равных правил игры важна одновременная конкуренция в политике и экономике. Правила игры, которые позволяют создать равные конкурентные условия для всех, носят название инклюзивных институтов. Хорошим популярным введением в эту тему по-прежнему является книга
«Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты». Однако связь между экономическими и политическими институтами отмечал еще Милтон Фридман. В книге «Капитализм и свобода» он писал о том, что необходима одновременная децентрализация и в экономике, и в политике. Последствия концентрации власти и собственности мы видим на примере России.
Инклюзивность институтов обеспечивается там, где есть демократия, свобода слова, независимый суд, борьба с коррупцией, которые держатся на плечах гражданского общества. Без активного политического участия людей ничего этого, конечно, не будет.