Возник бы Третий рейх без Гитлера?

С своих построениях на эту тему я не хочу заходить в дебри Средневековья (как У. Эко, возведший нацистов к тамплиерам) или времени Реформации (здесь уже упомянули Лютера и Кальвина), я буду говорить только о XX веке и свой ответ сформулировал бы так.

Германия начала XX века определенно противопоставляла себя своим соседям по континенту - и Западу, под которым подразумевало прежде всего Англию и Францию с их парламентско-демократическим устройством (хотя применение этого термина как единого к обеим странам того времени могут назвать некорректным), так и Востоку, под которым понимали в т.ч. славянство. При этом такие настроения разделялись и мыслителями вне "германского мира" (теория "хартленда", сердцевины Евразии, средоточия могущества "людей суши", направленного против "людей моря", живущих на берегу Океана, возникла в Англии в начале XX века - не будем вдаваться в обсуждение того, верна эта теория или ошибочна, она важна для нас как симптом общего биения мысли в разных интеллектуальных мирах). Особенно острым это ощущение - сформировавшееся под определяющим влиянием немецкого романтизма и национализма, связанного с подъемом культуры, военными и политическими успехами, становлением немецкого национализма и völkische-идеологии - становится после поражения в Первой мировой войны. Германия - повторю банальности, это неизбежно - была объявлена главной виновницей мировой бойни, меры экономического давления соединялись с идейно-политическим остракизмом. Становление же первой германской демократии, двигателем которой была Социал-демократическая партия Германии, с самого своего зарождения сопровождалась поражениями и провалами; уж слишком часто она балансировала на грани политического (на рубеже десятилетий Германия фактически была охвачена гражданской войной, где все не доверяли всем, и бывшие союзники становились врагами в мгновение ока), идеологического (от концепции "удара ножом в спину" до неспособности и невозможности по разным причинам создать прочную коалицию левых сил для борьбы с усиливавшимся в конце 20-х нацизмом) и экономического (кризис 1923 г. и Великая депрессия) краха. В связи с этим общественный запрос на "третий", или "особый путь" (Sonderweg) буквально пульсировал в венах интеллектуальной жизни страны.

Какими были два пути, которым была противопоставлена идея "Sonderweg"? Один - это путь западной либеральной демократии, по которому шли победители, англосаксонские страны и Франция. Как я сказал выше, еще до войны и в Германии, и вне ее уже существовала интеллектуальная традиция, которая мыслила Германию вне этого пространства старых связанных с морем держав; с окончанием же войны неприятие их политической системы, связанное с тяжелым и, как многим тогда казалось, внезапным и необъяснимым поражением, тяжестью последствий войны, диктатом победителей, репрессиями их оккупационных войск и многим другим, лишь усиливалось. Другой путь ясно обозначился за восточной границей германского мира и к моменту Ноябрьской революции активно занимался экспортом идей, людей и технологий захвата власти - это путь, предложенный лидерами большевиков. Он тоже был отринут - слишком радикальное отрицание предыдущего опыта провозглашали эти люди. При этом, если обобщенно, сторонники "третьего пути" довольно четко подразделялись на "людей действия" и "людей мысли". Первыми были организаторы и бойцы "добровольческих корпусов", сражавшихся с коммунистами внутри Германии и в Балтии, а также с поляками на восточной границе. Затем многие из них основали радикальные военно-политические организации, которые были в своей основе теми же самыми фрайкорами, а не политическими партиями. Поэтому запомнились они участием в мятежах да политическими убийствами - тайным крылом "Второй морской бригады" Г. Эрхардта были убиты видные деятели республики М. Эрцбергер и В. Ратенау. Вторые были или кабинетными философами или ораторами, интересными лишь небольшой группе людей - их называют "младоконсерваторами". Сам термин "третий Рейх" был подарен миру одним из таких мыслителей, Артуром Мёллером ван ден Бруком, издавшим одноименную книгу в 1923 году. Что было общим для этих мыслителей? Пессимистическое отношение к "старой Европе", провозглашение будущего за "молодыми народами", примат национального над классовым, попытка совместить консерватизм и революционные методы его защиты. Если коротко, то "Пруссачество и социализм" (так называлась одна из книг О. Шпенглера). Но главное было в другом (и это было причиной их неуспеха как политиков) - они видели свою миссию и свои чаяния в царстве духа, а не в сфере практической политики. Сам термин "третий Рейх" был увязан с хилиастической (хилиазм - учение о создании "царства Божия на земле") концепцией "третьего царства", "царства Св. Духа" - для Мёллера "третий Рейх" должен был стать местом примирения существовавших в Германии противоречий между разными классами, разными группами населения и объединить их на основе консервативных ценностей в новое, идеальное германское государство. Полемика с другими "путями" тоже часто велась в "сфере духа". В те годы широкое распространение получает метафора внесенных в тело германского общества бацилл, которые отравляют немецкую душу, постепенно умерщвляют немецкий народ. Для младоконсерваторов эта инвазия была духовной, и средоточием ее был Берлин. Столица Германии в 20-е годы слыла европейской столицей свободных отношений (или разврата, кому как нравится), в т.ч. гомосексуальных (несмотря на наличие в уголовном праве Германии пар. 175), местом, где вольготнее чем где-либо продавались и покупались наркотики (как раз в соседней вкладке открыта книжка об этом). Консерваторы называли Берлин "вавилонской блудницей", считали его чуждым для себя городом - чуждым настолько, что нацисты, к примеру, потратили несколько лет для того, чтобы "завоевать" этот город для себя; но даже после "победы" они чувствовали себя в нем неуютно - это проявилось и в том, что "столицей Движения" оставался Мюнхен (там до самого конца находилась штаб-квартира партии), и в том, что Гитлер хотел его полностью перестроить - на фоне его планов по переустройству столицы  и "османизация Парижа", и даже собянинская "реновация" выглядят детской игрой в кубики. Для описания Берлина, его жизни, публицисты консервативного направления использовали те же метафоры, что и для своих антисемитских построений, и для описания влияния марксистов - метафоры инородных вредоносных агентов, болезнетворных бацилл. Но, повторюсь, для них "полем битвы" между "бациллами" и "антителами" была сфера духа - биологизм, в т.ч. расовый биологизм Гитлера им претил.

Итак, это фон, на котором началось восхождение вернувшегося с войны ефрейтора-пехотинца рейхсхеера А. Гитлера на пьедестал вождя нового государства. Чем был уникален Гитлер на этом фоне? Во-первых, Гитлер с самого начала ощущал себя не мыслителем, не духовным лидером, не вождем военной группировки - он был политиком. При этом он был политиком нового для Германии типа - с одной стороны, он не принадлежал к консервативному политическому истеблишменту (он его ненавидел сильнее, чем что-либо в своей жизни), с другой - он сознательно противопоставил себя находившимся на обочине реальной политической жизни младоконсерваторам. Во-вторых, с самого начала, со своего первого выступления в пивной Штернеке в сентябре 1919 года он активно создавал партию под себя. Нацизм, НСДАП, Великогерманский рейх были его персональными проектами в столь значительной мере, что без него все эти политические реальности в том виде, какими мы их знаем, были невозможны - прежде всего потому, что он на всех этапах своей жизни последовательно все решения, все полномочия по их осуществлению замыкал на себя и никогда не стеснялся повышать ставки в игре - и поэтому почти всегда выигрывал у оппонентов. В-третьих, он сумел добиться того, что его идеи, первоначально интересные довольно незначительному кругу людей, смогли стать привлекательными для столь разрозненного общества, каким была Германия 20-х годов. Антисемитизм Гитлера тоже имел новые черты - он был абсолютно биологически радикален ("старый" антисемитизм был готов к ассимиляции евреев, для него достаточно было отказа от еврейской идентичности), он утверждал, что сама кровь делает невозможной вхождение в "народное сообщество" посторонних, она неизбежно или будет отторгнута, если "сообщество" здорово, или заразит его, поэтому еврейство должно быть изгнано из Германии. И, самое главное, для Гитлера все было мелко - и борьба за отмену ограничений Версальского договора, и борьба за возвращение отторгнутых немецких земель в Рейх, и даже "жизненное пространство для Германии" не были его конечными целями. Его конечной целью была всеохватная, всемирная расовая война, в которой проигравшему было суждено погибнуть (и он в 1945 году сделал всё, чтобы поражение Германии было окончательным, а восстановление ее было невозможным). А теперь, зная всё это, проведем мысленный эксперимент, "убрав" Гитлера из описанной реальности.

Итак, в сентябре 1919 года трое людей собирает в мюнхенской пивной Штернеке несколько десятков единомышленников и объявляют о создании очередной карликовой партии (Немецкой рабочей, или ДАП) - их тогда создавалось по три рубля за пучок в любом крупном немецком городе. Ее основатели были членами - о, как люди любят это - "Общества Туле". Но для этой организации Немецкая рабочая партия была далеко не первым политическим проектом - ее члены создавали разные кружки (называя их иногда партиями) с завидной регулярностью; сама ДАП была объединением еще более мелких группок. К тому времени у консерваторов созрело понимание, что для выхода на политическую арену необходимо обратиться к самой на тот момент политически активной социальной группе - к рабочим. Но как это сделать, что им предложить, мало кто понимал - достаточно сказать, что идея эта применительно к ДАП была высказана одним из инициаторов ее создания, который был доктором наук и директором машиностроительного концерна (это как если бы Наталья Поклонская захотела бы создать политическую партию и сделать частью своего электората представителей ЛГБТ-сообщества). В общем, ничем кроме говорильни эта партия не рисковала стать - потому что она стала НСДАП ровно в тот момент, когда один из ее членов поставил условие: или мы проводим наш первый настоящий большой митинг и не боимся получить в морду, и тогда уходит руководство партии, или мы не проводим наш первый настоящий большой митинг и боимся получить в морду, но тогда ухожу я. Я думаю, вы понимаете, кем был тот, кто это сказал. В общем, просуществовав полгода-год, Немецкая рабочая партия канула бы в лету.

Хорошо, но ведь национализм, антисемитизм и младоконсерватизм в Германии вовсе не исчерпывался Немецкой рабочей партией, "Обществом Туле" и даже Мюнхеном. Это были повседневные ожидания, "от Мемеля до Мааса", и эти ожидания подкреплялись не только публикацией знаковых для европейской мысли книг, но и военным противостоянием между военным крылом консерваторов - фрайкорами - и сначала коммунистами, а затем с самой республикой, за которую (пусть и не особенно этого желая) сражались с левыми. Но политически - и эта "традиция" тянулась еще из предыдущего столетия - правые чаще дробились на все более мелкие группы, чем объединялись. Поэтому для создания "третьего Рейха" перед сторонниками "третьего пути" стояли следующие задачи: создание единой, более-менее приемлемой для большинства активных сторонников идеи, идеологии; консолидация в политическую силу, способную выйти на общегерманскую политическую сцену; борьба с такими мощными и организованными силами, как германская социал-демократия за доминирование в политике и с коммунистами - за доминирование во внеполитическом пространстве; возможно, даже путем новой гражданской войны. Среди правых лидеров послевоенной Германии людей, способных решить все эти задачи, просто не видно - ни лидерам фрайкоров, ни правым мыслителям не доставало качеств публичных политиков. Возможно, он появился бы среди нового поколения младоконсерваторов (среда этому благоприятствовала), но им надо было самостоятельно пробиваться в политику - поэтому говорить о кандидатурах на лидерство среди тех, кто в реальности сделал успешную карьеру в НСДАП, говорить очень трудно (многие из них пошли в политику не сами по себе). И тут мы неизбежно возвращаемся к фигуре Гитлера.

Выше одним из отвечавших было приведено мнение одного немецкого профессора о том, что Гитлер подошел Германии "как перчатка", скроенная по руке. С одной стороны, он многого добился сам, своими качествами и целеустремленностью - Третий рейх (если вы заметили, я пользуюсь разным написанием для разных терминов: "третий Рейх" и Третий рейх) был во многом продуктом его индивидуальности. Но, с другой стороны, само время и сама среда благоприятствовала именно ему - складывается впечатление, будто они сами подсовывают Адольфу подходящих противников, удачные стечения обстоятельств, нужных людей. В третьих, очень многие люди, без которых Третий рейх Гитлера не стал бы возможным, пошли в большую политику именно за ним - от Штрейхера до Геринга, от Геббельса до Гейдриха. Мало того, я считаю, что Третий рейх, который мы знаем, был бы невозможен без СС именно в таком виде, в котором их создал и выпестовал Генрих Гиммлер: без такого уровня послушания приказам осуществление Холокоста, думается, было невозможным (это на самом деле крайне трудно представить - фактически безмолвно переданное пожелание сотнями тысяч людей считалось безусловным приказом, ослушаться которого было преступлением, ведь никакого персонального распоряжения Гитлера о проведении массового уничтожения евреев тем или иным способом никогда не существовало - на этом строят свои концепции отрицатели Холокоста). Так что Третий рейх стал таким, каким мы его знаем, не просто потому, что Гитлер был единственным, способным осуществить путешествие по "Sonderweg", но еще и потому, что ради него, во имя его представители следующего за ним поколения немцев пришли в политику и меняли реальность так, как хотел фюрер и как хотели они сами. Поэтому тезис о "перчатке" так хорош - само время, само общество кроило эту перчатку из материала наилучшим образом соответствующего качества.

Поэтому, подытожив все эти тысячи букв, сделаем попытку ответа на поставленный вопрос: возник бы Третий рейх без Гитлера? Ответ будет неопределенным - для этого существовали все предпосылки (ведь он всё-таки возник), и идеологические, и исторические, и экономические, и политические. Но для его появления существовало множество препятствий, устранение которых требовало особых талантов и особых усилий - да, обстоятельства помогали Гитлеру (как Великая депрессия, как раскол среди коммунистов, которые под давлением Сталина не стали организовывать единый с СДПГ фронт против нацистов, и многие другие) и могли помочь тем, кто был бы вместо него, но без него, например, Немецкая рабочая партия не смогла бы даже организовать настоящий митинг в одном из районов Мюнхена. И, не будь Гитлера, какая идеология стала бы господствующей? можно, например, представить, что кто-то удачливый тоже воспользовался бы термином "национал-социализм" (партия с таким названием существовала в Австро-Венгрии еще до войны, и Гитлер позаимствовал у нее название для своей), но это определенно не был бы гитлеровский национал-социализм. Какую роль играл бы в ней антисемитизм и каким бы он был? Ближе всего к гитлеровскому антисемитизму был штрайхеровский, но у последнего не было умения сделать эту людоедскую идеологию достаточно приемлемой для всей Германии, да и лидером он был довольно мелкого масштаба. Антисемитизм же правых на момент появления Гитлера на политической сцене был другим. Целью же моего пространного ответа было не столько четко сказать да или нет, а показать сцену, на которой разыгрывалась драма немецкого народа, его поиска своей идентичности, и на которой главная роль досталась человеку, без которого спектакль оказался бы абсолютно иным.