Удовлетворяет ли ответ Медведева Навального и ФБК?

Надо перестать смеяться над ответами Медведева, потому что он месяц выжидал, чтобы выдать то, что он ответил. Даже при всем желании, каких-то фактов в его высказываниях невозможно найти. Наше расследование – это сотни документов, справок, фотографий, скриншотов, а ответ Медведева – это просто обзывательства про «бумажки, чушь и компот». Почему не «солянка», а «компот»? 

Конечно, это все очень смешно, но такой ответ никого не удовлетворяет и выставляет Медведева неадекватным человеком. Возможно, потому что тут невозможно ничего другого сказать. Он же не может публично заявить, что на фотографии в инстаграме не трубы резиденции Псехако, а какого-то другого дома. Наше расследование очень детализировано с точки зрения фактуры, а у него просто нет никакого другого ответа, поэтому он скатился до таких оскорблений, которые невозможно обсуждать без смеха.
Ведь Медведев, например, мог сказать, что фотография сделана не в резиденции Псехако, а в какой-то другой, вот тут такие же трубы. Или он говорит, что дворец в Плесе охраняет не ФСО, а какая-то другая организация в форме ФСО и с такой же аббревиатурой. Или он может сказать, что дворец на Рублевке, который подарил Усманов Фонду социально значимых государственных проектов, действительно используется для таких целей, например, там какой-то собачий приют государственной важности. У него есть все возможности, чтобы опровергнуть каждый пункт из нашего расследования. Они этого не делают не потому что им нечего ответить, а потому что невозможно скрыть такое богатство. Все сотрудники, которые обслуживают эти дворцы, включая разнорабочих, прекрасно знают, для кого они это делают. 

Нас спрашивают, как мы выбираем того, на кого будем публиковать расследование.  Вокруг процесса выбора «клиента» или «жертвы» сформировалась целая мифология. А получается все очень просто. Мы что-то находим случайно и цепляемся за это, а потом идем дальше. В основном все наши расследования с этого и начинались. Мы случайно нашли какой-то суперособняк. Случайно нашли какого-то однофамильца или однокурсника. С Медведевым было то же самое. Мы ведь написали о нем в сентябре 2016 года про дачу в Плесе, а дальше мы просто не смогли остановиться. Мы шли от компании к компании, от юрлица к юрлицу, получилась гигантская схема, плотно завязанная внутрь себя. У Медведева по каждому объекту несколько документально зафиксированных привязок, которые невозможно опровергнуть. Мы делали расследование в основном на том, что нам и так открылось в сентябре. 
Сейчас мы не над чем большим не работаем, я бы сказал, что в производстве у нас такие небольшие истории по мотивам наших расследований, которые мы поставили на паузу, пока полгода работали над Медведевым. Некоторые из них мы просто не включили в фильм и не опубликовали на сайте, но любой журналист может перепроверить наши материалы и найти кучу интересного. 

Я не сомневаюсь, что в ФСБ или где-то еще есть подразделение, которое занимается сбором компромата на чиновников. Просто потому что у этой власти и лично Путина такая психология: управлять гораздо легче людьми, на которых у тебя есть компромат. У них столько компромата, что нам даже и не снилось.

Нам может приносить кто угодно. Если Медведев будет доносить на Сечина, а он на Медведева, мы будем это перепроверять. Если это окажется правдой, то мы будем делать расследование. У нас есть Black Box, куда любой может анонимно прислать любые документы, но это не значит, что мы их будем публиковать. Мы никогда не публикуем анонимные данные, если не можем их проверить. Обычно нам пишут туда про коррупцию в сфере ЖКХ в Екатеринбурге. Если нам напишут, что у Медведева дворец в Калужской области и дают координаты, то мы не даем сразу же пост с фотографиями и местоположением этого объекта, потому что мы не проверили эту информацию. Если мы не можем что-то проверить, если мы не доверяем этим фактам, мы не публикуем это.