Этого не делают потому что любой человек, предоставивший информацию, имеет право требовать, чтобы ее публикция не была связана с его именем. Это одно из базовых прав.
В принципе, и сейчас есть страны, где публикуется почти только официальная информация - например, КНДР, этим занимается Центральный телеграф. Но выглядит такая информация, конечно, ужасно уныло.
Вообще, идея состоит в том, что СМИ настолько дорожит своей репутацией, что публикует лишь настоящие сообщения настоящих источников -- при этих условиях рано или поздно такая информация становится официальной, и для СМИ выгода здесь лишь в скорости -- дать новость первыми. Но я понимаю Ваш вопрос, сейчас информация очень тяжело верифицируется, а проблема репутации для большинства СМИ отошла далеко-далеко.
Сейчас читатель вынужден заниматься верификацией сам. Есть издания, например, группы Лайф - Лайфньюс и Известия - сообщениям которых нельзя доверять, даже если они основаны не на источниках. (Пару раз было такое, что я звоню эксперту с просьбой прокомментировать его слова в газете, а он отвечает, что накануне ему звонили Известия с той же просьбой, он отказал, на что корреспондент газеты заявляет, что все равно опубликует его комментарий (видимо, выдуманный)). Но есть издания, которым вполне можно доверять -- это, например, Рейтер и ВВС. У последней, например, есть внутреннее правило не публиковать новость, если нет подтверждения из ТРЕХ не связанных между собой источников.
Нужно понимать, что инсайды используют и сами ньюсмейкеры.
Например для того, чтобы влиять на рынки. Это хорошо было заметно по публикациям российских СМИ во время валютной паники в конце прошлого года.
Или - для политического урегулирования разных ситуаций. Вот, например, недавнее сообщение Рейтер, где высокопоставленный американский источник заявляет, что у США есть данные, что российский СУ-24 был сбит над территорией Сирии, а не Турции reuters.com . Подобным сообщением Вашингтон какбэ говорит Анкаре, что турецкие власти несколько перегибают палку. Подобные сообщения зачастую гораздо доходчивее, чем телефонные переговоры и даже личные встречи политиков.
Это может оказаться не информация, а вброс.