Ответить на такой вопрос односложно нельзя. Конечно, просто сказать «да». Если речь идет о бюрократии, то современный бюрократический язык, традиции принятия решений складывались в XIX столетии. Наши современные представления о модернизации и об индустриализации восходят к образу будущего, актуальному для подданного Российской империи в XIX веке. Все привычные идеологические направления — либерализм, социализм, консерватизм — окончательно оформились в XIX веке. Наконец, русская культура, русский язык, русская литература — порождения позапрошлого столетия. Хотя бы по этой причине Российская Федерация в современном своем виде является правопреемницей Российской империи.
Однако все-таки Российская империя очень сильно отличалась от современной России — и не только по размерам. Это было значительно более сложное явление. Российская империя была в полном смысле этого слова многонациональной и многоконфессиональной державой. Русские не составляли большинства населения страны (44%). Православных было большинство, но не подавляющее (около 70% вместе со старообрядцами). Империя была сложно устроена. Многие ее окраины требовали особого режима управления. При таких обстоятельствах единого правового пространства и быть не могло. Те правовые нормы, по которым жило Царство Польское (после восстания 1863—1864 годов — Привислинские губернии) восходили к наполеоновским временам. В остзейских губерниях (территории современных Эстонии и Латвии) отчасти оставалось законодательство времен шведского владычества. Наконец, сословия жили в разных правовых измерениях. Так, крестьянство преимущественно судилось по нормам обычного права, редко сталкиваясь с коронным судом. Свои органы самоуправления были у купечества, у казачества… Свой суд — у духовенства, у военнослужащих. Россия была очень разной.
Во-вторых, Россию XIX столетия отличает наличие общества — не в социологическом, а политологическом смысле этого слова, когда общество само сознает себя таковым. Когда оно не винтик в огромной государственной машине, а претендует на самодостаточность. Такое общество начало складываться в России еще в конце XVIII века; в течение XIX-го оно усложнялось, численно увеличивалось, демократизировалось и все больше и больше требовало для себя и для страны. Поначалу оно было совсем малочисленным, потом составляло считанные проценты населения России, но тем не менее это были те проценты, которые оказались способны к самоорганизации. Это были лидеры земства, городского самоуправления, журналисты, наконец, все более многочисленные читатели периодических изданий. Сложно сказать, было ли в Российской империи гражданское общество, но его элементы несомненно имели место. Это принципиальное отличие долгого XIX века, завершившегося 1917 годом.
В-третьих, Российская империя начала ХХ века — динамично развивающаяся страна, причем с различных точек зрения. Обычно в связи с этим говорят об экономике. Это верно, потому что в 1910-е гг. Россия занимала первое место по темпам роста. Не менее значим демографический фактор. Согласно результатам переписи 1897 года, население России составляло более 126 млн. чел., а к 1914 году, по минимальным оценкам, — около 166,5 млн. За этот сравнительно короткий период времени население России увеличилось на 40 млн. чел. Это одновременно создавало и возможности, и трудности. Россия — очень молодая страна. Значительную часть ее населения составляли дети и подростки, которые находились на иждивении своих родителей. Растущее население, помимо всего прочего, — это сокращающийся крестьянский надел. Растущее население — это противоречие внутри общины, когда чаще всего сталкивались не богатые и бедные крестьяне, а старшие и младшие представители сельского «мира». Это большой вызов и в период Первой мировой войны, когда очень сложно решить вопрос: а кого вы будете мобилизовать в армию, ведь значительную часть населения составляли те, кто призыву не подлежал? Кроме того, это накладывало отпечаток на политическую жизнь России, потому что огромную роль в деятельности леворадикальных, социалистических партий играли молодые люди. Гимназисты, студенты, и просто учащиеся самых разных учебных заведений составляли ядро этих организаций. Российская политика начала XX века в огромной степени делалась молодыми людьми.
Наконец, Россия начала XX века — очень модная страна. О России любили говорить, писать пьесы, ставить спектакли в Западной Европе и Северной Америке. Русский балет, русская музыка, живопись, литература — это то, о чем продолжают говорить до сих пор. Но на тот момент это было современное, «актуальное» искусство, воспринимавшееся во всей Европе как нечто принципиально новое, как глоток свежего воздуха. Это касается и российской науки. Достаточно вспомнить о достижениях отечественной физиологии того времени: о работах Мечникова, Павлова, Бехтерева…
Все это свидетельствует о поразительной динамике роста, которая могла быть конвертирована в самые разные явления — и в прогресс, и в революцию.
***
На этот и другие вопросы пользователей TheQuestion об устройстве поздней Российской империи я отвечал в ходе презентации моей книги «Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна».
www.youtube.com/embed/BpkAfqSNI2Y?wmode=opaque