В личных целях, он никак не мог оставить его человеком, и дело тут не в том, что Шариков тупо стал Климом Чугункиным(фамилия то какая, Миша смелый парень) заимевшим суперспособность, а в том, что эксперимент не удался. Эта явно была самая главная работа в жизни профессора, которая могла стать крупнейшим прорывом, чем, собственно она и являлась, но Преображенский хотел преображения, которого, увы, не случилось. Полиграф Полиграфович Шариков, будучи человеком, стал бы для Филип Филипыча бельмом на глазу, вечным напоминаем о тяжёлой, болезненной неудаче.