Я пропустил все новости о протестах в Гонконге. Что там происходит и почему?

С 1842 года по 1997 год Гонконг был британской колонией. Но в 1997 году Гонконг перешел под юрисдикцию КНР. Однако Гонконг перешел под юрисдикцию КНР, мягко говоря, не полностью. Дело в том, что по итогам переговоров, согласно результатам которых Британия передавала Гонконг КНР, КНР обязалась сохранить в неприкосновенности тот строй, который существовал в Гонконге до его передачи на протяжении 50 лет. То есть в 1997 году Гонконг стал китайским, но тот строй, который до этого момента существовал в Гонконге, еще должен был сохраняться на протяжении 50 лет. Ситуация чем-то напоминает вольный город Данциг, из-за которого началась Вторая мировая война. В самом начале 20-х годов этот город на берегу Балтийского моря был передан Польше, но остался под управлением Лиги наций. Нечто подобное произошло и с Гонконгом. Он вошел в состав КНР на правах особого административного района.

Есть и другой хороший пример: Великое княжество Финляндское в составе Российской империи, практически отдельное государство, которое с Российской империей связывала личная уния. Законы там были свои, государственные языки свои, русский язык в Великом княжестве Финляндском не был государственным. В Гонконге повторилась подобная история. Жителям КНР для того чтобы поехать в Гонконг, надо получать нечто вроде визы. Просто так житель КНР поехать в Гонконг не может.

Но после того как Гонконг вошел в состав КНР, оно взяло на себя контроль над внешней политикой Гонконга. Внешняя политика в юрисдикции КНР, а все внутреннее самоуправление оставалось таким же, как оно было при англичанах.

Войдя в состав КНР на правах особого административного района, гонконгцы сохранили практически тот строй, который существовал в Гонконге до присоединения его к Китаю. Населению Гонконга даже раздавались отдельные паспорта, на которых было написано «КНР», но административный район Гонконг.

Не будем забывать, что за 150 лет британского владычества в Гонконге сформировался новый этнос людей, которые были по происхождению этническими кантонцами (кантонцы – это субэтнос китайского народа, населяющий Южный Китай). Из них выделились гонконгцы, которые себя китайцами не считают. Они считают себя отдельным народом, и не хотят иметь слишком много общего с КНР.

После 1997 года экономическая роль Гонконга стала падать. Связано это было с тем, на чем, собственно, Гонконг поднялся — вплоть до самого конца XX века вся торговля между Западом и Китаем шла через Гонконг. Этим объяснялось так называемое гонконгское экономическое чудо.

Роль Гонконга как крупного экономического центра после присоединения его к КНР, мягко говоря, несколько упала. Кроме того, в Гонконг массовым потоком поехали китайские туристы. А сами гонконгцы от этого были не в восторге, потому что крайне низкий культурный уровень подавляющего большинства китайских туристов формировал у гонконгцев в целом впечатление о Китае, которое до этого-то было не очень хорошим, а с годами оно становилось все более и более отрицательным. Стоит отметить, что во время беспорядков, которые были в Гонконге и продолжаются сейчас, имели место случаи избиения китайских туристов. Их принимали за засланных агентов. Факт довольно показательный.

Противоречия между КНР и Гонконгом после 1997 года не только не затухали, но наоборот расширялись и углублялись. Присоединив Гонконг, Китай, как известно, выдвинул лозунг «Одна страна – две системы», который был направлен на то, чтобы присоединить Тайвань. То есть вы признаете юрисдикцию Пекина, но мы вам сохраняем все ваши законы, которые у вас были до этого. Но как показали и показывают происходящие в Гонконге события, этот принцип дал сбой, а теперь уже присоединить Тайвань вряд ли удастся, если только КНР не захватит его военным путем, чему американцы, конечно же, воспрепятствуют.

Вызывающее поведение малокультурных, а то и вовсе бескультурных туристов из КНР, заполонивших Гонконг, страх утраты своего особого административного статуса – не просто так. Все эти моменты копились, и когда КНР решила назначить во главе гонконгской администрации своих людей, в 2014 году произошла репетиция нынешних событий — так называемая «революция зонтиков». Жители Гонконга не одобряли вмешательства властей КНР в выборы, считая, что они вправе решить свою судьбу сами. «Революция зонтиков» была репетицией к нынешним событиям, поводом к которым стал так называемый закон об экстрадиции.

Сам закон в принципе правильный, и причины принимать его были. Представим: житель Гонконга со своей тайваньской любовницей поехал из Гонконга на Тайвань. Там он ее убил, ее труп расчленил, положил в чемодан, а сам уехал в Гонконг. Когда потом началось расследование, выяснилось, что осудить этого гражданина нельзя. На Тайване нельзя его осудить, потому что он уехал: Тайвань — это же фактически отдельное государство, которое не признается КНР и большинством стран мира. В Гонконге его нельзя осудить, потому что закона об экстрадиции между Гонконгом и Тайванем не существует. Нет такого закона и между Гонконгом и КНР, до этого неоднократно имели место случаи, когда мошенники или люди с темным прошлым, спасаясь от преследования КНР, бежали в Гонконг, откуда их нельзя было вытащить. Из Гонконга выдачи нет.

Власти КНР решили исправить это дело и принять закон об экстрадиции. И надавили на администрацию Гонконга. Это и стало поводом волнений сейчас. Закон неплохой, но в Гонконге усмотрели в этом нарушение своих прав. Конечно, закон стал формальным поводом, но настоящим поводом к событиям, которые произошли в Гонконге, стали противоречия, которые на протяжении более чем 20 лет копились между КНР и между Гонконгом.

Глядя на то, что происходит в Китае, на закручивание гаек, на постепенное внедрение системы социального кредита, на зажимание гражданских свобод, глядя на прошлую полную подконтрольность средств массовой информации властям КНР, гонконгцы сказали: «Мы так жить не хотим. Сейчас закручивают гайки в континентальном Китае, а затем разберутся с нами». Вот они и вышли протестовать. То, что этот протест является управляемым — в этом нет ни малейших сомнений, потому что как бы стихийно ни выглядели протесты, все равно их надо организовать. Необходимо где-то найти и раздать практически всем протестующим противогазы, респираторы, маски, да те же зонтики, это все кто-то должен был организовать. И надо сказать, что организация протестов блестящая. Лично я восхищаюсь теми, кто сумел организовать подобное.

Тот факт, что протесты в Гонконге выглядят стихийными и отсутствие харизматических лидеров — это не первый случай. В Египте во время «Арабской весны», и в Ливии тоже не было харизматических лидеров. Люди выходили и кричали: «Каддафи, уходи! Мубарак, уходи!». Но организация протестов по методу вспыхивающих искр, когда протесты одновременно начинают в совершенно разных местах, и хорошая организация самих протестующих вызывает восхищение относительно тех, кто это сумел организовать.

Главным бенефициаром этого дела, конечно, будут Соединенные Штаты, потому что, посмотрите, все говорили: одна страна – две системы, и уже весь мир поверил, что у них получилось. Ан нет, не получилось!

Я в данном случае не становлюсь на чью-либо сторону и стараюсь занимать нейтральную позицию. Подчеркну, что кто-то вне всякого сомнения стоит за этими протестами, определенные силы не только за пределами Гонконга, но и в самом Гонконге, те, кто не доволен вмешательством Китая во внутренние дела этой самоуправляющей территории. Что же, организацией только остается восхищаться.

Я боюсь, что выйти из этого конфликта властям достойно практически невозможно. Чем бы этот конфликт ни закончился, Гонконг уже не будет таким, каким он был до этих протестов. Ввести туда войска и всех подавить Китай не может. Вернее, может, но только какая у него будет репутация потом? Это же не подавление беспорядков в Урумчи или в Лхасе в 2008 году. Если в отношении тюркоязычного населения китайского Туркестана это еще оправдано и уйгуры занимались терроризмом, то в отношении гонконгцев такого сказать нельзя. Где в Гонконге терроризм? Понятно, что сейчас Китай заявил, что то, что там творится — это терроризм, но эти слова еще недостаточно подкреплены. Остановка работы метро вроде как не считается террористическим актом. И избиение отдельных гражданских лиц или членов полиции тоже.

Таким образом, в Гонконге сложилась на сегодняшний момент тупиковая ситуация. Но если Китаю удастся договориться с гонконгской элитой и удастся расколоть самих манифестантов, тогда, может быть, что-то получится. Дело в том, что основная масса протестующих — это все-таки люди молодого и среднего поколения. А многие люди старшего и среднего поколения не разделяют это, потому что людям надо работать. И они говорят: «Да, мы не одобряем политику КНР, нам это все не нравится, мы поддерживаем протестующих, но нам надо работать, на что-то жить. Метро перекрыто, до работы не доехать, куда это годится?»

Если властям КНР удастся договориться с той частью гонконгской элиты, которая настроена антикитайски, и удастся вбить клин между протестующими, тогда, может быть, у них что-то получится. Но я лично за то, чтобы просто посмотреть, что будет дальше, потому что пока процесс еще не завершен.