Что самое плохое в вашем психическом состоянии?

Одиночество. Мне кажется, что одиночество. В тяжелые моменты я с трудом мог понять кто я, мне казалось, что я разбит на тысячу осколков, что я не существую. А когда я пытался собрать какие-то осколки вместе, мне казалось, что меня это только ранит. Из этого практически невозможно выбраться одному. Но когда я пытался с кем-то поговорить о своём состоянии, я встречал не просто непонимание, а ещё и обесценивание и упрёки. Проблема была не в том, что мне казалось, что я никому не нужен. Проблема была в том, что я был никому не нужен. Но и это не самое страшное. Самое страшное, это чувствовать, что это навсегда. Что ты всегда будешь всем лишним. Что как бы ты не пытался «встроиться» в общество, оно всё равно тебя отвергнет. Потому что ведь «с тобой что-то не так» и ты не можешь нормально работать. Это касается не только нейроотличных людей. Людей, переживших травму будут донимать тем, что «сам(а) виноват(а)». Или вообще, что нормально же всё было, нормально же общались, что ты себе придумал, все так живут и ты живи. Зло берёт, извиняюсь...
Обращение же за специализированной помощью в России и вообще на постсоветском пространстве тоже не всегда оборачивается хорошо. Уровень профессионализма большинства «специалистов» по ментальному здоровью у нас такой, что, если абстрагирваться от моего случая, не только аутизм будут «лечить» галоперидолом, но ещё и про гомосексуальность скажут, что это болезнь. При симптомах тяжёлого ПТСР могут поставить «шизофрению», потому что не разбираются ни в ПТСР, ни в «шизофрении». Мне один психиатр сказал, что он понятия не имеет что со мной происходит и вообще мне лучше обратиться к религии за помощью. Я не говорю уже о практически повсеместном хамстве и нарушении врачебной этики. Боюсь, что я вас совсем запугал. Нет, я считаю возможным и необходимым обращаться за профессиональной помощью, но к поиску помощи в нашей стране придётся подходить аккуратнее.
В общем самое плохое в моей истории, что я оказался практически один против всего мира. Вернее, мир оказался против меня.