Что человека делает человеком?

Существует, разумеется, много вариантов ответа на этот вопрос. Долгое время, например, считалось, что людьми нас делает способность к мышлению - так считал, например, Декарт.

Впрочем, ещё в начале ХХ века философ-неокантианец Эрнст Кассирер (1874 - 1945) раскритиковал привязку человечности к мышлению как wishful thinking, то есть выдачу желаемого за действительное. Философы раннего Нового времени и эпохи Просвещения, писал он, хотели построить общество на основе чистой рациональности, т.е. рациональность была их этическим требованием, человек должен быть рациональным, но вместо того, чтобы сформулировать это так, они говорили о том, что человек по своей природе является рациональным. Между тем, если мы посмотрим на все многообразие человеческой культуры - искусство, религию, политику - те вещи, которые нас, по существу, и делают людьми, то мы никак не сможем свести всё это множество к рациональности. И ни в коем случае не должны этого делать. Извините, но попытки построить "научную этику" в истории уже были, например, в СССР, на базе "научной теории классовой борьбы", и ни к чему хорошему они не привели.

Если не рациональность делает нас людьми, то что? Для Кассирера ответ на этот вопрос - создание и использование символических конструктов (языка, денег, политической символики, религиозных учений и т.д.), которые составляют промежуточный мир между нами и физической реальностью. Иными словами, особенность человеческого положения для Кассирера состоит в том, что он взаимодействует с миром не напрямую, как это делают обычно животные, а преимущественно через посредство мира символов. Например, мы не обмениваем товар на товар, а обмениваем товар на деньги, символические единицы. Водитель на дороге в норме останавливается на красный свет (символический сигнал) даже если дорога свободна. Я сейчас взаимодействую с Вами посредством языка (символической системы) и т.д. Не то, чтобы животные совсем не могли использовать символы - орангутанги и гориллы как минимум способны к освоению простого языка - но ни один биологический вид, кроме человека, не живёт в созданной и поддерживаемой им символической реальности, а человек, наоборот, не может жить без нее. Это один возможный ответ.

Есть и другой ответ на этот вопрос: человека делает человеком его свобода. Свобода проистекает от незавершенности человеческой природы. Классик современной философской антропологии Арнольд Гелен (1904 - 1976) писал, что специфика природы человека состоит в том, что всех животных природа приводит в мир "готовыми", т.е. приспособленными к решению конкретных задач и конкретным условиям среды, в то время как человек приходит в мир как бы недоделанным - без когтей, клыков, шерсти, панциря и т.п., но способным самостоятельно доделать себя. А значит он может приспособиться к самым разным климатическим условиям: от экватора до полярного круга, в отличие от каких-нибудь, например, кораллов, которые погибают при небольшом изменении температуры воды.

Идею свободы человека как определяющей его характеристики особенно активно подхватят французские философы-экзистенциалисты вроде Ж.-П. Сартра (1905 - 1980), но Сартр будет делать акцент на том, что свобода человека - это его бремя (потому что он не выбирал родиться, и не выбирал быть свободным), от которого невозможно отказаться, и одновременно его ответственность.

Наконец, чтобы сказать о современности, Ноам Хомский (р. 1928), говоря о "природе человека" определяет ее как свободное творчество (на YouTube можно посмотреть интересную дискуссию Хомского с французским философом М. Фуко в 1971 году). По мысли Хомского, человек, прежде всего, занимается творческими задачами: от ребёнка, который учится языку, до водителя, который попал в пробку и думает, как ее объехать. Тогда именно способность к творческому решению задач на основе, конечно, врожденных паттернов поведения и прошлых знаний, в пределе проявляющая себя в научном и художественно творчестве, но вообще являющаяся нашим стандартным способом решения задач, является определяющей характеристикой человека. Отсюда у Хомского проистекают и политические выводы: общество хорошо ровно в той мере, в какой оно способствует свободному и самостоятельному творчеству человека, а отсюда вытекает ценность прав человека, демократии и, в конечном итоге, анархизм Хомского.

Вот такая подборочка ответов. Мне кажутся в той иной степени интересными все эти ответы; мне представляется, что они скорее дополняют друг друга, по разному расставляя акценты, чем противоречат друг другу. Их можно рассматривать как подступы с разных сторон к описанию природы человека.