Преступление года – это то, что происходит внутри пенитенциарной системы. Громкие аресты (замдиректора Олег Коршунов и Ко) тотальное воровство, наплевательство и на законы, и на человеческую жизнь нисколько ситуацию не изменили. Преступление года – это ситуация с обычным осужденным Евгением Макаровым, который вместе с двумя другими заключенными в ярославской ИК-1 попытался отстоять свое человеческое достоинство, за что был избит, унижен, ходил, извините, кровью под себя. И в итоге переведен в другой лагерь, ИК-8, где его сразу же избили и эти пытки были зафиксированы. Дважды по его делу ЕСПЧ принимал срочные решения, обращенные к правительству РФ.
Игнорирование ЕСПЧ – это тоже преступление года, которое будет иметь тяжелые и долгие последствия для всех.
И, конечно, никто не понес наказания, все продолжается – и пытки, и унижения. Это Россия, 21 век.
Зачем они это делают? Не могут, не хотят, не умеют иначе. И от безнаказанности тоже. Потому что не считают себя ни людьми, ни гражданами – и переносят это на всех остальных. Это же не только с Макаровым так. Это со многими происходит.
Вторая причина – закрытость системы. Внутрь не пускают никого, кроме прикормленных псевдозащитников типа Марии Каннабих из Общественной палаты. Для сравнения: во Франции, например, где далеко не идеальная пенитенциарная система, при тюрьмах аккредитовано около полутора тысяч НКО, которые и пытаются помочь осужденным, и занимаются общественным контролем. Кому от этого плохо?
А третья причина – воровство. И пытки, и закрытость напрямую связаны с воровством и коррупцией. Хочешь нас контролировать, хочешь спросить у осужденного, как дела? Нет, держать и не пущать. А ты, осужденный, жалуешься куда-то? К нам проверки приезжают? Получи, фашист, гранату. И не жалуйся больше никогда, если хочешь живым выйти. А в протоколе напишут – упал с лестницы.
И ничего не меняется, ничего. Это систему надо разрушить. Это очень скоро поймет бывший министр Улюкаев. Был бы толк, если бы он понял это, будучи министром. Поэтому пока вы на свободе, знайте: нужно сделать все, чтобы система была разрушена.
И на ровном месте строить нормальную серьезную пенитенциарную систему – как у людей. И быть людьми.