Интересно.
Очевидно, что есть пара понятий, которые похожи, но различаются.
При этом нет общепринятого обыкновения, как именно их обозначать, — во всяком случае в русском языке.
Для меня удачной парой кажется здесь, в приведённых значениях, не "одиночество и одинокость" (последнее слово для меня вовсе экзотическое, практически не встречал его употребление). А отдельность и одиночество.
То есть как раз "одиночество" имеет скорее в русском языке выраженную негативную коннотацию (облако ассоциаций) с заброшенностью, тоской, ненужностью, тягостными переживаниями и пр.
В отличие от этого "отдельность" не несёт таких ассоциаций. И позволяет иметь в виду устойчивость, опору на себя, независимость, возможность при этом вступать в совместность и оставаться при этом собой, выбирать дистанцию, выбирать границы.
Предполагаю, что те значения, смыслы слова "одиночество", которые вы привели, как раз приносятся из переводов текстов экзистенциалистов. То есть они описывают экзистенциальную данность, — и тут, возможно, как раз играют роль тонкости перевода (ну, это я предполагаю).
В самом деле: отдельность — действительно экзистенциальная данность. У нас под кожей, кроме нас самих, других людей нет. Никто не может нас понимать настолько же полно, как мы сами себя. И тому подобное. И понимание этого и правда ресурсно и опорно.
А вот одиночество — с фига ли? Какая же это данность?! Мы можем любить, быть любимыми, можем жить годы, дни, жизнь в счастливых отношениях совместности. С партнёрами, родителями, детьми, друзьями. Завершать в силу разных причин одни отношения, жить вне отношений, вступать в новые. Мы вовсе не обречены на одиночество, оно не является непременной и неотменимой частью нашей жизни. А вот отдельность во всём этом — данность.