Как вы ощущаете единство народа?

Ну, народ един в своей вере всяческим аниматорам. Точно, как дети на ивентах сразу отдаются с потрохами любым клоунам. Открыв рот и с горящими глазами побегут в любую сторону всей толпой, куда их ведущий типово фальшивыми призывами направит (цинично глазками посверкивая, ухмылочку почти не пряча в профессионально милом ротике). 

Когда каждому-любому из массы лично-персонально придётся не сладко, все прочие едины будут — даже самые близкие — в тайном злорадстве, деланном сочувствии и фактическом программно-кодовом лагерном равнодушии. 

Мир един в желании использовать тебя, единичный индивид. Единство с тобой — к тебе от кого-то — уникальное чудо — не зря каждый взрывается счастьем великим, если встретит-обнаружит хотя бы одного человека, который в самом деле за него. 

Ну, а повседневно-всеобще — этот театр "мы вместе!" — всех масштабов, от любой пары начиная, до всего населения включительно. Всё и держится на этих спектаклях — и попробуй-ка кто выразить, как у него внутри на смаом деле — ух, как отгребёт он единое "ату его!" напополам с попкорном любопытства прочих к любым твоим "плохо" —  чем тебе хуже, тем им зрелищнее.

В чём социум един — так это в ненависти ко мне, когда я (по Пришвину) "не как все, а как я". 

Жванецкий: "В драке не выручат, в войне победят". Как только клоуны предложат какую-нибудь ненависть — это да, тут единство. Только не в ненависти к клоунам. Или не к себе самим, послушным тем, у кого на роже написано "ничего личного, только выгода". Ибо и сами едины в этом. 

Случайно ли в эти дни попался мне на глаза Анатолий Кузнецов — я его от корки до корки, как когда-то, залпом. Но как же вдруг чудовищно актуальны его послания-пророчества — как именно из 66 в конкретно-персонально 22 самые страшные его слова — а когда первый раз, давно, читал его,  полагал, что литературный гротеск— предостережение его отчаянное, что впереди — куда страшнее, ибо гнида эта всеобщая преспокойно жива… Едины и в ней, и беспечности неосознавания её — в себе. 

Суть её — насилие над невиновными. А чтоб невиновный стал виноватым — опьянение ложью.