Главная проблема -- даже не идеологическое давление на советских историков, а расколы и ситуации изолированного развития. Например, Евгений Тарле и Петр Бицилли были равно первоклассного уровня историками, но Тарле остался в СССР, а Бицилли работал в эмиграции. Если бы диалог между ними не прерывался, от этого выиграла бы вся историческая наука, а здесь видно, что советская наука в некоторых случаях заполняет фактологией и стилистикой отсутствие включенности в мировой научный диалог.