Почему в национально-государственной историографии возникают черные и белые пятна?

Очень интересный вопрос, который требует предварительного методологического вступления. В современной историографической науке (то есть науке, которая занимается изучением того, как изучалась история) выделяют два типа исторического нарратива: научный и социально ориентированный. В рамках первого упор делается непосредственно на научную составляющую (выяснение новых фактов, создание новых интерпретаций, опирающихся на новые методологические подходы и так далее), в рамках второго - на удовлетворение потребности общества в историческом знании, имеющем определенную идеологическую окраску (при этом научность не исключается, но отходит на второй план, уступая место конструированию социально ожидаемого образа прошлого). Национально-государственная историография относится ко второму типу, здесь речь идет о конструировании того прошлого, которое отвечает интересам государства. При этом понятно, что она не может игнорировать уровень развития науки, поскольку в современных условиях государство не обладает монополией на трансляцию социально-гуманитарного знания. Главная цель национально-государственного нарратива - это конструирование и поддержание национальной идентичности (в связи с этим проблемы возникают у имперской исторической науки, потому что она занимается не национальной, а имперской идентичностью, а таковая не может быть единой для всех).

Ну и теперь, исходя из обозначенного определения задач национально-государственной историографии, можно перейти непосредственно к ответу. Соответственно причина появления как белых (то есть создание фигуры умолчания), так и черных (создание выпуклого негативного образа того или иного события) будет одна - стремление сконструировать непротиворечивую версию истории, приемлемую для формирования национальной идентичности. Идентичность же строится на разделяемых всеми членами наций оценок тех или иных исторических событий. Причем тут важно, что заказ на идентичность идет именно сверху, то есть речь идет о том, какие именно сюжеты на государственном уровне считаются заслуживающими умолчания (как правило это то, где наша "нация" проявила себя в неприглядном свете), а какие могут стать центрами сплочения (например, как "народная" реакция на то или иное негативное событие, возникшее в такой трактовке либо как результат деятельности "исконных врагов", либо - "национальных предателей"). При этом нельзя сказать, что авторы, пишущие в рамках национально-государственной историографии, сознательно искажают факты. Просто в их работах акцент смещается с познавательной на воспитательную функцию истории. А это требует определенного упрощения и следования заданным рамкам. Причем зачастую национально-государственный нарратив создается историком, довольно оппозиционно настроенным к существующей власти - в таком случае он пишет исходя из своих представлений о том, какую идентичность хотела бы видеть "правильная" власть. Ну и в завершении надо сказать, что хотя национально-государственные нарративы более известны, но научный нарратив куда более обширный, просто обыватели редко готовы с ним знакомиться.