На самом деле вопрос довольно сложный по двум причинам: не совсем ясно, что следует иметь в виду под централизацией; в разные эпохи в Российской империи и СССР степень централизации была различной. Если говорить о Российской империи, то надо учитывать два противоположных момента. С одной стороны, все губернаторы и генерал-губернаторы (а до этого наместники, воеводы и прочее) назначались лично верховным правителем и подчинялись непосредственно ему. Причем даже в тех регионах, которые пользовались определенной автономией во внутренних делах (Великое княжество Финляндское, в определенный период Царство Польское) всегда был представитель центра, назначенный императором, которого тот в любой момент мог снять и заменить на другого. Но при этом слабое развитие инфраструктуры, особенно в восточной части империи, приводило к тому, что такой назначенный императором губернатор становился практически полновластным хозяином в подчиненном ему регионе. Тут показателен пример Муравьева-Амурского, который, на минутку, вел самостоятельную внешнюю политику в отношении Китая (тут ему, конечно, повезло, что удалось добиться значительного успеха, потому что в противном случае он мог и под суд пойти). При этом у разных регионов империи была очень серьезная специфика, которую необходимо было учитывать при организации системы управления ими. Да и внутри регионов политика в отношении разных групп могла серьезно отличаться. Так что применительно к Российской империи мы можем говорить о централизации без унификации.
В случае с СССР период максимальной централизации - это время со второй половины 1920-х годов (или даже с начала 1930-х) до середины 1950-х годов. В это время все во многом было завязано на Сталина, который имел решающий голос в назначении руководителей регионов (хотя даже тут он все равно так или иначе учитывал местную специфику и реакцию местных элит). А вот начиная с середины 1960-х годов, руководители в регионах получают все больше полномочий, постепенно превращаясь в полноценных хозяев в своих "вотчинах". Определенную централизающую (скорее даже унифицирующую) роль играла партия, внутри которой действовал принцип демократического централизма, иначе говоря - жесткой дисциплины. Однако по мере того, как партия превращалась просто в институт социальной мобильности, ее дисциплинирующие возможности стали снижаться. Поэтому с 1970-х годов мы уже можем говорить о серьезной автономии региональных элит, которые вполне успешно продавливали свои интересы. Но при этом региональной специфики стало куда меньше, чем было в Российской империи. Так что в данном случае уместно говорить об унификации без централизации.