Точнее сказать, что не принял, а принимал все десять веков — проповедь шла медленно и в большинстве деревень и сел сохранялось язычество как естественная религия, с культом мертвых в ее центре. До сих пор все наши суеверия, вроде не здороваться через порог или не оставлять пустую бутылку на столе, восходят к славянской архаике (когда под порогом хоронили; а бутылка напоминает открытый гроб).
А быстрому принятию православия без конкуренции со стороны других религий способствовали три фактора:
- Славянский язык — песнопения и слова в церкви воспринимались как обращенные к тебе, тогда как иудаизм или ислам потребовали бы учить священный язык. Здесь Московская Русь мало чем отличается от Руси Литовской.
- Слабая социальная организация, замедленное формирование границ между сословиями и идентичности феодального и городского сословий, почему на Московской Руси и не было университетов: потому что это требует разделения на учащих и учащихся, а значит, соответствующих имущественных прав и привилегий для учащих. В церкви весь народ учащийся, а церковь выступает и как касса взаимопомощи, что принципиально для московских земель как области рискованного земледелия. На законодательное установление сословного общества Московская Русь ответила старообрядческим неповиновением.
- Малая плотность населения из-за постоянной колонизации, из-за чего и сохраняется приверженность вере предков. В этом смысле Московская Русь и во многом современная Россия напоминает Австралию или Канаду, где тоже малая плотность населения позволяет сохранять господство католицизма и традиционного протестантизма и мешает распространению других религий и сект, требующих высокой сплоченности на местах. Но уже в Речи Посполитой плотность населения была выше и секты могли распространяться быстро в том числе в сельской местности.