Есть ли связь между сложностью культуры и сложностью языка?

Данный вопрос, конечно, не очень простой, как может показаться на первый взгляд. Тем не менее самым правильным ответом будет такой — как таковой связи нет. Есть культуры в нашем представлении примитивные, но при этом язык людей, выросших в ней, может обладать весьма сложной грамматикой, а есть культуры развитые и явно богатые, но грамматика языка при этом сравнительно простая. Более того, есть даже определённая тенденция, — хотя, конечно, существуют и исключения из этого правила, — а именно, когда язык становится глобальным, его грамматика естественным образом становится проще. 

Тем не менее, я бы не придавал этому слишком большого значения, потому как на самом деле одно из немногих, что может отличать язык с более развитой культурой — это его словарный запас. Если словарный запас языка достаточно широкий и подходящий для описания различных явлений, предметов, понятий и видов деятельности, то это и является отражением богатства культуры. Если же сфера языка мало выходит из бытовой и повседневной жизни, то это тоже может сказать об окружающей человека культуре. Так, например, огромному числу в том числе и европейских языков, получивших развитие в ХІХ—ХХ веках, приходилось практически с нуля сочинять слова для того, чтобы изъясняться на темы, недоступные на тот момент обывателю. К этому ко всему можно добавить и то, что даже языки со сравнительно простой грамматикой, но с довольно длинной письменной историей, как правило, имеют огромное количество пластов лексики, отсылающих нас к предыдущим этапам развития как самого языка, так и культуры им унаследованной. И тут я хочу сказать в том числе и о русском языке — наш язык помимо того, что стал одним из глобальных, удивительнейшим образом сохранил сравнительную сложность грамматических структур и в то же время он вобрал в себя огромные пласты лексики, которые относятся к прежним этапам нашей истории и культуры. И это богатство, которое нам нужно хранить и оберегать.