Действительно, возникновение челюстей и косточек внутреннего уха из жаберных дуг может показаться чем-то фантастическим, но так оно и есть.
Давным-давно, когда на суше жизни ещё почти не было, просторы первобытных морей уже бороздили хордовые животные, то есть обладатели внутреннего скелета, а не наружного, как у насекомых. К хордовым относится и человек, только у нас, как и других млекопитающих, хорда исчезает ещё на стадии эмбриона, замещаясь позвоночником. Так вот, все было (около 500-450 млн лет назад) у тех хордовых хорошо, вот только не было у них челюстей. Их рот представлял собой воронку, в которую они втягивали пищу. Но без челюстей они не могли ни хватать добычу, ни кусаться, ни нормально улыбнуться. Сейчас Бесчелюстных почти не осталось, кроме кровопийц/хищников миног (рис.1) и миксин. Раньше же их было великое множество (рис.2). А не осталось их из-за того, что неизвестный герой (наш с вами предок) опробовал следующую штуку: каркас его жабр выдвинулся вперёд, сформировав настоящие челюсти (рис.3). Хоть и не сразу, челюстноротые одержали верх в эволюционной гонке, сведя разнообразие бесчелюстных к минимуму. Дальнейшее развитие челюстноротых позволяло им играть с формой, наполнением и другими ТТХ челюстей.
Челюсти челюстноротых позвоночных развились из первых жаберных дуг бесчелюстных позвоночных. К последним относятся и современные миноги и миксины. Позже часть тех же структур эволюционировала в слуховые кости млекопитающих.