Преподнося сюрприз
суммой своих углов,
вещь выпадает из
миропорядка слов.
Вещь не стоит. И не
движется. Это — бред.
Вещь есть пространство, вне
коего вещи нет.
Вещь можно грохнуть, сжечь,
распотрошить, сломать.
Бросить. При этом вещь
не крикнет: «Ебена мать!»
Здесь чудесный завораживающий ритм словоразделов, дольникового метра и синтаксиса с анжамбеманами. И тугая спираль мотивов, которые разворачиваются от части к части: живое - мертвое, вещь - человек - труп, время - пыль - чулан, собор - комод - гроб - дерево - крест, мертвец - скульптура, человек - бог. И так далее.
"Песня невинности, она же опыта". Потому что это про молодость, про драйв, про алкоголь, про жизнь, про поступки, про красоту, про смелость, про меня.
"Пилигримы".
Всегда возникает чувство глобальности мира, осознание неважности себя и в то же время понимание того, что каждый человек- отдельная вселенная. А ещё грусть о нашей земле, которую мы губим, любя.