Вопрос предполагает, что мы одинаково понимаем слово "наслаждение", а уж об искусстве и говорить нечего - и так ясно, что это.
Однако дело оказывается очень запутанным. Не только нет (и не может быть) никакой легкости в отнесении к искусству и писсуара Дюшана и трагедии Эсхила, но с наслаждением - та же историческая беда.
То, что сегодня приносит, например, "среднему человеку" (понимайте, как хотите) наслаждение, могло еще 200 лет назад - в этом же сообществе- вызывать отвращение. И наоборот. Тут не надо даже заниматься этнографией наслаждений. Просто подумайте о том, что вы в детстве не любили молочного, а сейчас испытываете наслаждение - ? - от сыра с плесенью. Т.е. сами виды наслаждений - историчны и внекультурными они не бывают.
Так. Наслаждения - не просто мимолетны, быстротечны (это большая потеря), но и историчны.
С принадлежностью к искусству - та же петрушка, кстати.
Аристотель в Поэтике определял трагедию (это искусство?) через зрителя, но без наслаждения: через очищение, страх и сострадание (цель - очищение). Прикиньте - ему не пришло в голову написать ничего о наслаждении.
Но тогда - подумайте - о чем ваш вопрос?
Даже если вы имеете в виду какие-то особые высшие или культурные и т.д. наслаждения (этого нельзя понять из вопроса), все равно эта связка искусства и наслаждения не вечна (наверное, Глеб Симонов прав насчет 18-19 века). И это не значит, что ваш вопрос плох.
Просто это пройдет.
Тут ведь не очень-то понятно - зачем человек вообще занимается искусством (в этом-то и вся прелесть!). А вы спрашиваете - какова конечная цель у его бессмысленной (по всей видимости) деятельности.