Хотел бы попросить людей этого сообщества написать несколько книг, мимо которых мне "нельзя" пройти мимо-подростку

Учитывая, что в одном возрастном диапазоне запросы могут быть диаметрально противоположными, советовать что-то вслепую — почти безнадежное дело. Тут можно попасть в десятку только случайно. Наверное, потому пока никто и не спешит что-то предложить. 

Я плохо знаю современную литературу, и русскую и зарубежную. Но убежден, что русская классика может много чего предложить нынешнему подростку. Тут у меня есть возможность прикрыться таким авторитетом, как Дмитрий Быков:

«… русская литература, во-первых, очень молодая. Она, как вы – она «страна-подросток» по Маяковскому. Русская литература насчитывает три века. Здесь за вычетом часто опускаемых произведений советских лет, это очень мало. Литература англоязычная… американская насчитывает и та больше, а английская 10 веков, а французская 9 веков, а есть еще античность огромная. Русская литература очень молода, и в качестве таковой она обладает тремя главными чертами подростка, которые ее делают близкой всем подросткам. 

Прежде всего, это литература по-хорошему наглая. Она берет читателя за шиворот и тащит его через сюжет. Сюжеты в русской литературе всегда сильные. Она использует приемы детектива, как Достоевский, семейные саги адюльтерного романа, как Толстой, приемы бульварного романа, журнального романа – как литература «серебряного века». Она хватает читателя за грудки, ну, как Горький, потому что читатель полуобразованный, он только начал что-то понимать, грамотность в стране еле-еле поползла до двузначных цифр к концу 90-х годов. Значит, появился сразу свой писатель Горький. Значит, для того, чтобы русскую литературу читали, она бьет читателя под дых , хватает его за шкирку, она тычет его носом в чудовищные мерзости жизни. 

Вторая отличительная черта русской литературы, роднящая его с подростком - тяга к радикальным экспериментам. Это, действительно, литература, которая храбрей и опять-таки наглей многих в плане использования запрещенных технологий. В первой части «Обломова» - это 250 страниц – герой, вообще, не встает с дивана. Такой наглости не знала мировая литература. 

Сюжеты раз, эксперименты – два, а третья черта – она, пожалуй, самая интересная. Подросток всегда очень зависит от чуждого опыта и всегда применяет его извращенно. Русская литература тянет из западной очень много, что там плохо лежит, но превращает его в абсолютно свои оригинальные разработки. Возьмите Пушкина, который взял «Дон Гуана» и посмотрите, что он из него сделал в «Онегине». То есть эта перчатка наполняется совершенно другой рукой. Вот это нужно понимать. 

Маяковский взял Уитмена. Никто не сомневается, что он вырос из Уитмена. Он начинал с традиционных размеров, но посмотрите, во что у него превратился Уитмен. Самодовольный, любующийся собой, веселый созидательный Уитмен превратился в трагического разодранного поэта. «Туч выпотрашивает туши багровый закат-мясник» - ну, какой Уитмен бы такое сказал? То есть мы берем технику и наполняем ее другим содержанием. Это, кстати, очень подростковая черта. И вот эта молодая, во многих отношениях наглая, невероятно совершенная, невероятно независимая, абсолютно подростковая литература – она всегда будет нужна старшекласснику, потому что он такой же, как она. 

Русская классика – это про то, как Базаров не умеет с людьми; о том, как Нежданов влюбляется и не умеет бороться за любовь; про то, как Раскольников выдумывает теорию, а под конец раздавлен этой теорией – вот это литература для подростка».

Так что я бы посоветовал раннего Маяковского (его стихи и поэмы до 1917-го – это чистый панк). Роман Достоевского «Подросток» (тут просто необходимо прочесть, учитывая вопрос). «Попытка к бегству» Стругацких, и если зайдет  - их же вещи потолще, «Пикник на обочине» и «Обитаемый остров». На этом пока остановлюсь. Но напомню основную мысль Быкова – русская литература в основном вся подростковая, порой устаревший язык мешает это увидеть. Моя дочь не смогла Достоевского прочесть, язык раздражал. Но прочла «ОНО» Стивена Кинга, оба романа, а это в целом как «Война и мир» по объему. Хотя я ей объяснял, что Достоевский – по сути тот же Кинг, только в русских условиях. Но, может быть, она еще прорвется к нему.