Зачем российским СМИ цензура?

А цензура разве есть? В российских СМИ в отличие от некоторых других стран цензура запрещена законом. Проблема состоит в том, что чиновники путают цензуру и редактуру. В нашей стране главная проблема не в том, что цензуры нет, а в том, что много редакторов, достаточно безумных, которые потом, издавая безумные СМИ, считают, что их СМИ перестают быть популярными якобы из-за цензуры. На самом деле просто люди неталантливые. У нас в стане есть целый ряд законов, дающий возможности журналистам и издателям защищать свои права. Поэтому цензуры у нас нет. Если бы на «Эхе-Москвы» кто-то захотел резко наехать на Газпром, то бесконечно любящий себя господин Венедиктов сказал: «Нет, вы знаете, это некорректно, потому что Газпром – наш акционер». Вы бы это назвали цензурой или редактурой? Проблема тут в том, что законы надо знать. Это разные вещи. Если корреспондент что-то очень хочет, а его редактор запрещает, это еще далеко не цензура. Иногда это бывает редактура, связанная с тем, что это владелец, а иногда просто с наличием хорошего вкуса. Бывает такое, что журналист написал полную фигню, и ему, вместо того, чтобы признаться, что что-то не получилось, легче сказать: «Здесь есть цензура, меня обижают». «Черные списки» на телевидении, может быть, есть у Познера. У меня никаких «черных списков» нет. А если у Познера есть «черный список», и он продолжает работать и еще регулярно сдает на телевидении о каких-то своих проблемах на «Первом канале», на котором он служит, с опровержением, то тогда что это за оппозиция такая? Кукиш в кармане? Ну уйди в знак протеста. Позови человека из «списка», узнай, что получится. А что произойдет, если он позовет кого-то из «черного списка», который у него якобы есть? Вот у нас на ВГТРК никаких «черных списков» нет, их даже повесить было бы некуда. Но у меня есть, например, личная позиция. Есть ряд людей, которых я презираю – разнообразных нацистов. Их я в эфир не позову. Есть люди, которые сами не ходят ко мне в эфир. Их право.