Враждующие стороны на Украине уже год обстреливают друг друга, однако границы не меняются. Зачем это делается, если позиционная война ни к чему не приводит?

Я только вчера приехал из Донецка. То, что происходит на границе соприкосновения не имеет глобального ответа на вопрос "ЗАЧЕМ?". Это совокупность маленьких, местечковых ответов, никак не связанных с глобальными планами обеих сторон, а только лишь с мотивами отдельных людей из ВСУ и ополчения. Причем, мотивы эти отнюдь не интересные, а иногда и вовсе животные. "Дружеская" перестрелка и минометов в честь наступления Нового Года, которая, почти не сомневаюсь, проходила в состоянии алкогольного опьянения, это лишь один из примеров.

Конечно, обе стороны находятся в состоянии опьяняющего возбуждения и ожидания. И одни, и вторые хотят поменять границы. Сложившаяся ситуация не устраивает никого, причем, простые дончане хотят "откинуть" бойцов ВСУ за границы Донецкой области не меньше, чем сами ополченцы. Таксисты, продавцы с рынков, грузчики, пенсионеры - любой мужчина в возрасте до 75 лет готов взяться за оружие по первому зову. И это не следствие пропаганды. Каждый знает дислокацию тяжелых вооружений, войск каждой из сторон, и каждый в городе видел хоть один случай, который вызывает острую ненависть к бойцам ВСУ и специализированных батальонов. Кто-то рассказывает, как вез свою 12 летнюю дочь в школу №57 (в ней училась моя тетя) 1 октября на торжественную линейку, а увидел сожженные машины, погибших детей и 2 среднекалиберных снаряда в стенах школы. Обстрел шел по прямой наводке с позиций бойцов ВСУ.

Кто-то рассказывает, как, выезжая на автобусе с завода по завершению смены, каждый раз чувствовал дыхание смерти, потому что минометы начинали бить со стороны украинского блок-поста по проходной и автобусу. Конечно, бойцы, скорее всего, так веселились, потому что ни разу не попали за 2 недели "забав", лишь взорвали несколько легковых машин на стоянке.

Бабушка моего друга детства, элегантная, интеллигентная женщина, которая похоронила своего единственного сына незадолго до войны, со слезами рассказывает, что не может сходить на могилу и даже не знает, цела ли она. Кладбище - это украинская территория. Перед ним стоит блок-пост и бойцы спец.батальона только смеются, отпуская едкие шуточки в стиле "сгнил твой сынок, а потом на воздух взлетел. нечего тебе туда шастать". Говорит, можно бы было туда пробраться тайком, но только все кладбище в растяжках и не разорвавшихся снарядах.

Когда те, кто не знают Донецк, говорят о линии соприкосновения, для них это мифическая полоса в неизвестном пространстве. Для меня и местных жителей - это черта, которая разделила семьи, черта, которая олицетворяет собой концентрированный страх продолжения боев, и эта черта находится прямо на территории моего родного города, в 3 минутах пешком от дома, где я родился. Даже я, человек, который был всегда против этой войны, кто бы не был в ней виноват, всеми фибрами души захотел, чтобы гвардия ДНР откинула бойцов ВСУ дальше. Конечно, я понимаю, что это просто уберет линию страха из моего сознания и моего города, но проведет ее в другом месте, где люди будут также боятся, но я ничего не могу поделать со своей человеческой натурой.

Минское соглашение не решило проблему, а лишь заморозило ее. Сейчас нужен следующий шаг, иначе полномасштабные бои возобновятся. Та линия, которая существует сейчас, абсолютно не естественная. Она вызывает желание обеих сторон продолжить войну. Кому-то придется пойти на уступки. И, если честно, судя по настроению в Донецке, ни один житель ДНР идти на уступки не готов. Сейчас в Донецке все мирно, улицы почищены (ситуация с дорогами и с коммунальщиками лучше, чем в Ростове-на-Дону), но, боюсь, что, если не будет следующего шага, мелкие взаимные обстрелы без изменения границ могут показаться нам прекрасным миром, в сравнении с тем котлом, который там может начаться