У нас рабский менталитет?

Если вы имеете в виду Россию, то нет.

Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на общественную жизнь Российской Империи. На всех уровнях люди стремились проявить инициативу, добиваясь желаемого.

Крестьяне имели довольно развитую систему самоуправления. На сельских сходах выбирались сельские старосты, на волостных сходах — волостные. Старосты, выбранные вполне демократическим путем, решали вопросы общей собственности, землепользования и т.п.

Дворяне, в свою очередь, имели такой орган как дворянское собрание. Дворяне выбирали предводителя, и могли существенно влиять на общественную жизнь в своей губернии.

Купцы пользовались широкой свободой предпринимательства, что позволяло им создавать самые разные виды бизнесов. Многие знаменитые советские заводы на самом деле — национализированные частные предприятия, то есть результат чей-то личной инициативы. Бизнесмены крупного масштаба имели возможность даже влиять на политику государства — так, например, именно благодаря их лобби власти приняли решение о развитии производства хлопка в Средней Азии. Богатые бизнесмены так же нередко занимались меценатством, спонсируя художников, или благотворительностью, строя школы, больницы и приюты.

Интеллигенция считала своим долгом отстаивать то, во что верила — права людей на свободу, улучшение условий труда, ещё большая демократизация власти. Делала она это через книги и газеты, по сути совершенно самостоятельно формируя общественное мнение, с которым государству приходилось считаться.

Наконец, нельзя не вспомнить о самом анти-рабском проявлении нашего народа — о революции. Сегодня мы знаем, что в большинстве своём люди были одурачены громкими лозунгами, и в погоне за лучшей жизнью разрушили свою страну. Можно упрекать их в близорукости и глупости, но в чём их точно нельзя обвинить, так это в рабском менталитете.

Конечно, годы Советского Союза сказались на нашем менталитете не лучшим образом. Самых инициативных, лучших людей большевики либо убили, либо прогнали. Остальные были запуганы постоянными репрессиями, раздавлены бесправием, отсутствием выбора, жестким ограничением любой инициативы и невозможностью хоть как-нибудь повлиять на происходящее в стране. В отличие от наших предков, живших 100 лет назад, сегодня мы не верим, что можем что-то изменить, а главная эмоция по отношению к власти — лишь бы не заметила, не трогала, оставила в покое.

Тем не менее, мы видим, как на наших глазах растут новые поколения людей, верящих в себя и готовых что-то менять вокруг. Это естественный и нормальный процесс. Главное нам не соскользнуть в очередной бессмысленный и беспощадный бунт, как это случилось в 1917-м.