Нужно или не нужно читать «Одиссею» для лучшего понимания «Улисса» - универсального ответа на этот вопрос, на мой взгляд, не существует. По большому счету, вполне можно обойтись и без «Одиссеи», и даже без комментария переводчика. Безусловно, литературный и исторический контекст в случае с "Улиссом" играет важную роль, однако Джойс ведь писал книгу не только для того, чтобы козырнуть своим знанием классики, побухтеть на тему сиротской судьбы Ирландии и высмеять чем-то обидевших его знакомых. Несмотря на непростой нрав писателя, не поддающийся, в общем-то, сомнению, «Улисс» - это книга не о том, какой Джойс умный, начитанный, наблюдательный, дотошный. И язвительный. И злой. И классный. О чем она?
Курсе на третьем университета я начала ходить на спецсеминар по американской литературе, в рамках которого мы проходили, в том числе, «Лолиту» Набокова. Вел занятия мой любимый, замечательный научный руководитель Павел Вячеславович Балдицын, который задал нам, студентам, простой вопрос: «О чем эта книга?». И мы, с высоты своего юношеского литературоведческого максимализма, начали изгаляться ко во что горазд. Приплели и проблему нравственности общества, и конфликт отцов и детей, и даже Богородицу с непорочным зачатием (хотя, казалось бы, она-то тут при чем). В конце концов, ПВ надоело слушать эту мутоту, и он, хлопнув книжкой по столу, сказал: «Да нет же! «Лолита» - это книга о любви!»
Так вот «Улисс» - это тоже книга о любви. Великая книга о любви. О любви к женщине, о любви к городу, о любви к миру вокруг. Последнее «Да» Молли Блум адресовано не только любовнику: оно адресовано огромной, бесконечной жизни, которая вспыхнула в чреве Молли, сжавшись до размеров одного-единственного дня. И чтобы услышать это «Да», не нужны ни Гомер, ни Хоружий.
В то же самое время, на мой взгляд, читать «Улисса», имея хороший литературный бекграунд, попросту интереснее. И под бекграундом я подразумеваю не только «Одиссею». Во-первых, начинать знакомство с Джойсом лучше, конечно, не с «Улисса», а с «Дублинцев». Они, несмотря на кажущуюся незатейливость, написаны гораздо более искусно, чем крупная проза Джойса. Собранные в «Дублинцах» рассказы дают о нем представление скорее как о писателе натуралистического и символистского толка и, в отличие от «Улисса», не потрясают нагромождением деталей и смыслов. Воннегут неспроста сказал, что его любимая строка у Джойса – из рассказа «Эвелин»: «Она устала». Для меня рассказ «Земля» - один из лучших образцов малой прозы в мировой литературе.
За «Дублинцами» хорошо было бы прочитать биографию писателя – в серии ЖЗЛ вышла вполне приличная, авторства Алана Кубатиева. Фрагментарный литературоведческий анализ в ней, по моему мнению, оставляет желать лучшего, однако о жизни, окружении и личности Джойса она дает хорошее представление. Без этого понять, из чего родился «Улисс», увы, невозможно.
Ну а непосредственным предисловием к «Улиссу» станет, разумеется, «Портрет художника в юности», в котором показано религиозное, философское, интеллектуальное и нравственное становление Стивена Дедала. В «Улиссе» есть множество отсылок и к «Дублинцам», и к «Портрету», и к событиям, которые случились в жизни самого Джойса. И не только к ним.
Так называемые революционные, фактически приравнивающиеся к манифестам, литературные произведения, как правило, либо аккумулируют в себе черты уже существующего, но формально никем пока не открытого литературного направления – как, например, было в случае с романами Стендаля и Бальзака, которые писали в жанре реализма, того не подозревая; самые строптивые, вроде Золя, еще и придумывают ему название. Либо предвосхищают литературное направление, которому только суждено появиться – как было, в частности, с поэзией Верлена и Рембо: символизмом она, строго говоря, не была, но подтолкнула целый пласт поэтов к тому, чтобы он таки родился.
Уникальность «Улисса» в этом смысле заключается в том, что он сделал и то, и другое одновременно – продемонстрировав при этом грандиозный размах: собрал в себе литературный опыт не только предшествующих столетий, но и последующих. Одного, во всяком случае, точно – дальше уже время покажет. Именно поэтому мы и называем «Улисс» одним из главных романов не только XX века, но и последнего тысячелетия. Читая «Улисса», каким-то чудом находишь в нем аллюзии не только на Шекспира и Гомера, но и на Фолкнера, Памука, Ерофеева и бог знает кого еще. Такое вот невероятное путешествие во времени – длиной, напомню, всего в один день.
К слову о Ерофееве. Как-то раз, читая по двадцатому кругу «Москва-Петушки» и топчась на отрывке про Горького и его волосатые ноги, я вдруг споткнулась о фразу: «Публика – смеялась» и внезапно поняла, что она является отсылкой к первому предложению рассказа Горького «Мальва». В этот момент мне показалось, что неохватная громада мировой литературы лежит вот здесь, у меня на ладони. И это чувство было не самолюбованием, а до дрожи пробирающем ощущением того, что между мной и всеми писателями мира на мгновение установилась непостижимая, невидимая связь.
«Улисс» полон таких волшебных озарений. Создавая «Улисса», Джойс, в конце концов, стремился потешить не только свое, но и ваше тщеславие, сделать вас участниками игры, показать, что литература – это не просто страницы, обложки и слова-слова-слова, а удивительное таинство. Так что читайте «Улисса», читайте Гомера, читайте Шекспира, читайте Ерофеева. Просто читайте. Это – огромное счастье.