Во-первых, в современную эпоху модель человеческого поведения гораздо сильнее зависит от культурной и социальной эволюции, нежели от биологической, которая идет гораздо медленнее вышеперечисленных. То есть чтобы в человеческом поведении стали заметны какие-то генетически обусловленные эволюционные изменения, должны пройти минимум десятки поколений. Между тем культурная эволюция идет очень быстро. Условия жизни людей в последний век или два меняются со страшной скоростью. И именно изменения культуры определяют изменения стереотипов поведения, которые мы наблюдаем. В том числе и поведенческие паттерны, связанные с патриотизмом.
С другой стороны, парохиальный альтруизм, возможно, становится менее выгодной стратегией, потому что с развитием культуры и с ростом уровня жизни наблюдается тренд к уменьшению межгрупповой вражды. В цивилизованных странах, где все богаты, обеспечены и особо не нужно грызть никому глотку, чтобы завоевать себе место под солнцем, эта тенденция к снижению проявления парохиального альтруизма как модели поведения прослеживается. Насколько же она будет поддерживаться эволюцией биологической — вопрос десятков поколений.
Вот эти краткосрочные процессы, которые происходят на наших глазах в обществе за несколько десятилетий или пару веков, — это эволюция культурная. Меняется культура и общественная мораль, какие-то модели поведения, раньше считавшиеся нравственными и приемлемыми, перестают таковыми казаться. Так, например, если в XIX веке сильная развитая страна вполне могла захватить какую-нибудь отсталую страну и сделать её своей колонией, то сейчас этого сделать нельзя из-за изменения общественной морали. Но не из-за того, что у нас гены изменились: сто лет для изменений генов — это ничтожный срок. Частоты генетических вариантов в генофонде меняются прежде всего под действием отбора, хотя есть и случайные колебания – дрейф. И чтобы это подействовало, должны пройти несколько веков или даже тысячелетий. То есть гены у нас те же самые, что и сто лет назад, а вот мораль и поведение — уже другие. И один вопрос, будут ли со временем у нас гены становиться такими, что мы будем сильнее или слабее расположены к парохиальному альтруизму. Вопрос другой, станет ли культура нашей цивилизации развиваться таким образом, что межгрупповая вражда и патриотизм будут выходить из моды, перестанут быть обязательным элементом.
Биологическая эволюция же направляется естественным отбором. Тогда сформулируем вопрос так: оставляют ли в нынешнюю эпоху люди с выраженным парохиально-альтруистическим поведением в среднем больше потомства, чем глобалисты, гуманисты и интернационалисты. Кто из них оставляет больше потомства? Я не знаю. Думаю, что в среднем одинаково.
Но с другой стороны, если общество поделено на какие-то мелкие враждующие племена, которые друг друга постоянно вырезают поголовно (как это было в палеолите), тогда, конечно, гены носителей парохиально-альтруистического поведения будут иметь преимущество. Так происходит в силу того, что более сплоченное и объединенное племя, в котором нет никаких сомнений в том, стоит ли резать чужаков, защищая своих, будет побеждать, и гены этих людей будут распространяться. С уменьшением такой вражды и преимущество генов патриотизма будет уменьшаться.
Чем более воинственным будет наше общество, чем больше будет литься крови, чем больше будет резни и случаев геноцида, тем в большем выигрыше со своими генами будут патриоты. И, соответсвенно, наоборот: чем более мирной и благополучнее будет жизнь, тем меньше мы будем сталкиваться с носителями парохиально-альтруистической модели поведения.