Вопрос о ценах и ценностях всегда актуален. Однако в данном случае можно поставить под сомнение часть самого вопроса. Надо понимать, что постановка подобной проблемы возможна лишь только в условиях существования арт-рынка, который в России не сложился. Повторюсь, что лишь только при наличие рынка, как самоорганизующейся и хоть в какой-то мере стабильной структуры, возможно говорить о ценообразовании. Если взять, например, статистку за докризисный 2010 год, предоставленную Британской федерацией рынка искусства, то общий объем аукционных и галерейных продаж составил 43 миллиарда долларов. 34 процента этой колоссальной суммы пришлось на США, 23 – на Китай, бронза ушла Великобритании (22 процента), где находится вторая по объему фондовая биржа в мира – важный маркер финансового благополучия страны. Думается, что показатель России в этом списке находится на самой периферии значений; говоря языком школьной математики этот процент «настолько не значителен, что и можно пренебречь». В этом контексте хочу заметить, что искусство было и остается сверхблагом, расход на которое осуществляется в первую очередь «высокоурбанизированными» цивилизациями, либо странами переживающими активный экономический всплеск (см. Китай), образующий колоссальный излишек денежной массы у некоторых граждан. Эти граждане в свою очередь активно начинают вкладываться или скупать искусство своей страны и как часто оно бывает – художественную продукцию с ярко выраженным национальным колоритом, так как их восприятие еще не обрело международный кругозор.
Отсюда вопрос – а почему же наша страна не начала активно вкладываться в искусство как в ходе первого, пришедшегося на начало/середину 90-х годов, или второго, совпавшего с перераспределением собственности между старыми и новыми элитами в 00-х, периодов первоначального накопления капитала? Ответ прост, и он кроется в предельно «колонизированном» мышлении наших элит, имеющий совершенно временьщический этос. В то время как их тела пребывают в московских и нижневартовских кабинетах, весь их разум витает где-то между Лазурным берегом или тем же Лондоном. Эти люди в нашей стране и следовательно их культуре – транзитные пассажиры.
А что до художников – львиная их доля, причисляемая к «знаменитым» (эти имена столь очевидны, что не нуждаются в перечислении), живет за границей на постоянной основе и представляется также западными галереями, и, таким образом, они являются частью не нашего, а западного арт-рынка, чьи проценты продаж были упомянуты выше. Российские ли они художники? – Не знаю.