Исторические факты это одно, а вот оценочные категории, вроде «великий», совершенно другое. Понятие величия всегда определяется кем-то и как-то, факты здесь могут использоваться исключительно иллюстративно. Иван Грозный - безусловно примечательная личность (и о нем даже есть книга в серии ЖЗЛ). Кроме территориальных приращений, можно указать на активную реформаторскую деятельность царя в первую половину его правления: тут и нововведения в сфере администрирования на местах, и организация стрелецкого войска, и Судебник. Все эти явления дают Ивану Грозному право «быть» в истории. А вот кем «быть» - вопрос уже совершенно иного характера.
Здесь важно понимать, что никаких критериев оценки не выявлено. Кто-то пытается оценить Грозного с позиции представлений нашей современности, и, разумеется, впадает в ошибку. Кто-то, прикрываясь стремлением вникнуть в исторический контекст, начинает сравнивать Ивана Грозного с другими злодеями, и, либо записывает его в «лигу тиранов», либо приходит к выводу, что на фоне своих современников он не так уж и «плох». Но при этом непонятно, с каких пор злодеяния одних людей становятся оправданием для других. Допустим, даже если Генрих VIII Тюдор и отличался свирепостью, то чем это оправдывает Грозного? Есть еще попытка приписать Грозному психическое расстройство, но здесь мы и вовсе встаем на зыбкую почву догадок и выдачи желаемого / мнимого / угадываемого за действительное.
Чтобы понять Грозного, надо смотреть, в первую очередь, не в чужой огород, а стараться понять самого человека. Конечно, это сложно, применительно к персоналии XVI века. Однако с Грозным историкам повезло: до нас дошел большой корпус письменного наследия царя. Внимательное его прочтение, хорошее знание круга чтения царя, соотнесение его мыслей о тех или иных ситуациях его века может помочь уяснить, что, собственно, за человек перед нами. Таким образом, Ивану Грозному можно дать высказаться. Это он заслужил. А уж потом, «выслушав» его, стоит давать оценку. Я, в свое время, попытался заглянуть в этот мир. Пришел к выводу, что человек этот был фигурой сложной. Большего сказать не могу.