Сложность языковой конструкции - понятие неоднозначное, а лингвистическое разнообразие в мире очень велико, так что о "наиболее сложных" судить не возьмусь.
Но, например, точно представлять интерес для носителей славянских языков может такое лингвистическое явление, как эргативность.
В языках эргативного строя (многие кавказские, австралийские, папуасские, чукотско-камчатские, эскимосско-алеутские, индейские, шумерский, баскский, бурушаски) основными синтаксическими позициями в предложении с переходным глаголом являются не субъект (исполнитель действия) и объект (на который действие направлено), а так называемые агенс и пациенс, причем пациенс выступает формальным синтаксическим подлежащим и в большинстве случаев начинает собой предложение, находясь в форме «абсолютного падежа» или «абсолютива»; агенс же стоит в «эргативном падеже», который и выступает показателем субъекта действия. Это означает, что вместо привычной нам конструкции "Кибернетик ловит мамонта" язык эргативного строя предложит вам структуру "Мамонт_Абс ловится кибернетиком_Эрг". Эргативность может проявляться в языке на разных уровнях и, если не сложна, то небезынтересна как явление точно.
Чуть подробнее:
тоже сразу про эргативные языки подумал.)