Система оценок каждой отдельной эпохи сильно зависит от главенствующей в это время системы интерпретаций.
В традиционном обществе человек жил и действовал всегда только в контексте религиозного. Искусство было служением Богу, пыталось изображать мир взглядом не человеческим, а символическим, горним, и делалось не столько самим человеком, сколько через него. Даже понятие авторства было весьма условным — работы не продавались и не подписывались, деньги выделялись исключительно на покупку материалов, и не шли художнику. Художникам, даже если они не были монахами, а приходили по найму, просто предоставляли жильё, хлеб, место для работы.
В Эпоху Возрождения вперёд вышел культ человека, в том числе распространившийся на культ правящей элиты — и поощрение художников, соответственно, тоже начало осуществляться правящей элитой — правда, не в форме денег, а в форме подарков. Меценатство и приближение ко двору и были главным поощрением художника. Без них художник в принципе не смог бы существовать: работы не делались по собственному желанию с целью последующей продажи — они делались почти исключительно по заказу, и почти никогда не за деньги. Деньги шли, как и прежде, на служек, пигменты и мастерские.
В романтическую эпоху и религиозное, и просветительское пережили свои разочарования. Потеряв и Бога, и науку, что остаётся у человека? Конечно, его личное — эмоции, страсть, спутанные и иррациональные. Тема любви, как главного переживания в жизни, появляется именно тогда - потому что вакуум, оставленный прежними ценностями, надо чем-то заполнить, лучшей кандидатуры и не придумаешь. А если художник, как личность, выходит на передний план, то он может позволить себе работать впрок. Так живопись стала чем-то, что делается по собственному желанию, а уже потом ищет себе признания. А картины — стали чем-то, что можно потом продать.
Ранний авангард строил совершенно вертикальную систему ценностей — есть искусство и есть неискусство. Он был категоричен, и впервые со времён традиционной живописи искал идеальные формы. К тому же — фотография, мировая война, революции — человек как самоценность тоже оказался под некоторым вопросом, остались только или социум, или искусство само по себе. И это было время крупных художественных движений, сакрализации искусства, манифестов и т.д., тогда как художники, в массе своей, и особенно те, кто не желал работать на социальный заказ — в общем-то бедствовали. Пикассо во время жизни в Париже топил картинами печку, а Жоан Миро ел ластики. Единственной наградой художника было то, что он делает настоящее.
А к моменту полного расцвета капитализма, то есть после войны, мы успели разочароваться и в Боге, и в человеке, и в социуме, и в институциях, и в чистом искусстве, и в иерархиях, и в рынке.
А картины по-прежнему есть, и они по-прежнему вмещают жизнь. Что у нас есть взамен? Только числа.
Вот мы это всё числами и награждаем.
Александр , это просто такой вид поощрения художников которые рисуют то что надо элите
Лучше написать "чувство возвышенного" (ссылаюсь на Канта).
Талант и удача. Последняя очень важна, ибо сколько хороших художников остаются безвестными и бедными.Разумеется хорошая реклама может раскрутить посредственного художника, но время всё расставляет на свои места.