Как в женских тюрьмах справляются с месячными?

Должны выдаваться гигиенические наборы с жуткими прокладками, но они выдаются далеко не всегда. Девчонки делятся друг с другом тем, что передают с воли. От работы никого не освобождают, в том числе от физической нагрузки: запретку копать или таскать камни, кровати или еще какую-нибудь херню.

У меня был один жесткий случай, когда я сидела в Березниках. Не думаю, что его можно назвать образцово-показательным, это скорее исключение, но мне это было достаточно сложно пережить. Ко мне приехал адвокат из Москвы Ира Хрунова. Как вы понимаете, Березники далеко находятся — это три с половиной тысячи километров от Москвы. Меня должны были отвезти на свидание. Свидание с адвокатом длится четыре часа, в отдельной комнате. И если ты выйдешь из этой комнаты, ты обратно не вернешься. В туалет тоже нельзя выходить. А у меня в тот самый момент начались месячные. А меня туда ведут уже, в эту комнату. Я говорю: «Мне нужно зайти в камеру. У меня там средства гигиены». Они говорят, что нельзя. Я: «Это же всего пять минут!». Они говорят, что нельзя. Поскольку у меня были сильные, скажем так, вольные отношения с администрацией колонии, то они решили сделать назло. Я говорю: «А что мне сейчас сделать?». Они говорят: «Сейчас поведем тебя в санчасть». Ведут меня в санчасть, кладут на лавку. Дальше то, что можно назвать инвазивным обыском. А потом они дали вату и бинт, мол, «справляйся, как хочешь».

Прокладки российского производства и очень плохого качества. Они идут в составе гигиенического набора, пакета. Я одно время находила фотки пайков, которые даются каждому заключенному и на этапы в суд. Это феноменальная коробка, на которой написано «Сухпаек для спецконтингента». Типа это корм для животных. И мы все время ржали, когда садились с этими галетами, мол, есть для армии, для еще чего-то, а есть для спецконтингента, для нас. В этом пакете, кроме прокладок, есть ужаснейшая зубная паста.

Мне кажется, еще интересная тема для дальнейшей работы — это вот эти тендеры. Потому что эти тюремные товарищи выигрывают тендеры друг у друга, а в итоге ремонт в бане в Нижегородской области по тендеру отходит в Мордовию. Я сама это гуглила, когда стало интересно, кто всем этим занимается: пошивом формы, ремонтом всяких сооружений. Получается, что они ремонтируют друг другу все, и закупают, и шьют. И все это низкого качества.

Любые ситуации, психологическое и физическое давление, когда лишают чего-то жизненно необходимого, связанного с жизнью и здоровьем, случаются либо потому, что тебя хотят прессануть, либо по той причине, что у них просто нету. А нету у них, потому что у нас коррупция. А поскольку деньги на верхах достаточно серьезно воруют, то получается, что страдают в бытовом плане заключенные. Не хватает денег на закупку теплой одежды. С чего началась у меня вся эта войнушка с колонией? С того, что там не было вообще теплых платков, а там -35 мороза. Нет элементарных средств гигиены. Нет лекарств. Это намного серьезнее беда: лечат аспирином, которого никогда нет.

На моей памяти было такое, что девушка должна была освобождаться в Нижнем Новгороде. И остается буквально несколько дней до ее освобождения, и ее сажают в ШИЗО. Ни за что. Формально, у нее был якобы конфликт: она просто переставила тазик другой женщины из одной раковины в другую, когда та стирала. Может быть, она так пошатнула авторитет второй женщины. В общем, это надуманный повод. Ее посадили просто так в ШИЗО накануне освобождения. А ШИЗО — это холодный мешок, тюрьма в тюрьме, плохо отапливаемая или вообще не отапливаемая камера с нарами, с конструкцией «стол-лавка» и парашей. И из этого помещения человек должен был освобождаться. Без душа, без всего, а для девушек важно выйти на волю, отсидев пять лет, и хорошо выглядеть при этом. И вот человека упаковывают в ШИЗО. И так делают довольно часто. Могут лишить бани. Никаких душей в колонии нет. Есть баня раз в неделю. В остальное время — ведерки из-под майонеза, вода из бойлера и очередь к ней. А баня раз в неделю, и ее, конечно, можно легко отобрать. И фишка заключается в том, что человека не лишают одного. Другими словами, если пошел против них, бани лишат весь отряд. А отряд — это 80-100 человек. И все эти сто женщин будут вас очень сильно «любить» за то, что их лишили бани.