По-разному. Современное искусство, в большинстве случаев, само является порождением индустриальной цивилизации (или постиндустриальной – для тех, кто верит в эту мифологию) и является в высшей степени высокотехнологичным явлением. Во всех смыслах. На уровне деклараций, - конечно, все за экологию, природу и мир во всём мире. Причина в том, что экологические проблемы не связаны с процессом индустриализации/деиндустриализации, использованием новых или старых технологий. В основе экологических проблем – проблемы социальные. Которые художник решить не может, а в большинстве случаев – и не хочет. Конечно, существуют исключения. Вопрос в том, является ли такая активность эффективной – всё же перед художником стоят другие задачи, и работает он с иной сферой воздействия. Если «7000 дубов» Бойса или «Пшеничное поле» Агнес Денес ещё можно было рассматривать как умный художественный жест, сочетающий и эффектную визуальную составляющую и интересный концепт-послание, то, например, те же «Водопады Нью-Йорка» Олафура Элиассона - типичное порождение entertainment society. При декларируемых «зелёных» технологиях вроде возобновляемых источников энергии и энергосберегающей LED-подсветки объектов, масштабная интервенция оказалась опасной для окружающей среды – солёная вода Ист-Ривер, поднятая и обращенная в пыль рукотворными водопадами, нанесла существенный вред прибрежным растительным массивам. Что достаточно симптоматично.