«Что есть время?» — спрашивал себя Августин Блаженный и признавался: «Пока никто меня об этом не спрашивает, я понимаю, нисколько не затрудняюсь, но как скоро хочу дать ответ об этом, я становлюсь совершенно в тупик».
Что же говорить о простом средневековом крестьянине или ремесленнике, который вообще не мыслил абстракциями и для которого время было неразрывно связано с оппозициями дня и ночи, лета и зимы? Циклическое время, доставшееся Средним векам от античности, существовало в неразрывной связи с «временем церкви», а после появления на городских ратушах часов постепенно начало сменяться «временем купцов» (термин Жака Ле Гоффа).
Праздники религиозного календаря воспринимались как прорыв в вечность, в мир, где нет времени и где не действуют временные и причинно-следственные связи (характерная для средневековья скульптура — святая Анна, держащая на руках двух детей, Христа и деву Марию), поэтому в праздники зазорным считалось выполнение домашней работы, уборки и так далее.
В XX веке Михаил Бахтин ввел в литературоведение термин «хронотоп» («времяпространство»), чтобы подчеркнуть неразрывность этих двух категорий. Цикличное представление о времени крестьян во многом было обусловлено пространством, в котором они обитали и работали, на становление восприятия времени купцами безусловно повлияло развитие городов, приходящееся на XIII веке. Средневековый человек мерил расстояние временем, за которое он его пройдет.