Окружной суд Гааги отменил (дословно: в соответствии с решением «развернул») нашумевшие решения постоянного третейского о выплате бывшим основным акционерам ЮКОСа (группе GML) более $50 млрд компенсации за якобы конфискованные российские активы давно почившей в бозе компании в соответствии с положениями Энергетической хартии. Речь шла о решениях Hulley Enterprises Ltd. (Cyprus) v. Russian Fed’n, PCA Case No. AA 226, Final Award (Jul. 18, 2014), Yukos Universal Ltd. (Isle of Man) v. Russian Fed’n, PCA Case No. AA 227, Final Award (Jul. 18, 2014), Veteran Petroleum Ltd. (Cyprus) v. Russian Fed’n, PCA Case No. AA 228, Final Award (Jul. 18, 2014), которые были вынесены Гаагским третейским судом еще в 2014 году.
Беспрецедентные решения фактически положили начало «новых войн за наследие ЮКОСа» между его бывшими акционерами, преимущественно проживающими в Израиле, и Российской Федерацией. Воспользовавшись решениями Гаагского третейского суда, практически позабытая группа GML добилась ареста российских активов в нескольких серьезных европейских юрисдикциях, включая Францию и Бельгию; добивалась громкого ареста средств, подлежавших перечислению «Роскосмосу» и еще ряду российских околокосмических организаций; арестовала участок под строительство храма РПЦ в центре Парижа (посягнули на «скрепы») и собиралась развивать наступление в целом ряде абсолютно нетрадиционных для этого юрисдикций, включая чуть ли не Китай и Индию.
Казалось, что зарубежные активы России просто обречены на «поток и разграбление», но решение гаагского окружного (по сути – эквивалента российского районного суда) резко поменяло расстановку фигур на игровой доске. Сейчас самое время GML подсчитывать убытки от несостоявшейся глобальной «юридической войны». Главный акционер GML Леонид Невзлин пока ничего не сказал относительно стратегического поражения контролируемой им группы компаний, но, очевидно, его выступление вряд ли будет исполнено оптимизма и веры в западное правосудие.
Решения третейского суда, вынесенные два года назад, произвели эффект, эквивалентный ядерной бомбардировке: за годы, прошедшие со времен громкого дела компании Noga, умудрившейся несколько раз ловко арестовать российские активы, Российская Федерация и представить себе не могла, что кто-то предпримет столь хорошо организованную юридическую атаку на ее зарубежные интересы. Хотя, казалось бы, давно нужно было к этому готовиться – дело в Гаагском третейском суде началось еще в 2005 году, а в 2009-м были приняты первые решения, касающиеся юрисдикции суда.
Гром грянул, но мужик и не думал креститься. Когда были вынесены окончательные решения, выяснилось, что они практически дословно повторяли аргументы истцов о том, что налоговые претензии к компании были предъявлены исключительно в целях «конфискация» активов ЮКОСа и их последующей передачи компании «Роснефть». В решениях указывалось, что налоговый аудит проводился без надлежащих оснований, претензии к ЮКОСу были многократно завышены, специальные штрафы, неоднократно наложенные на ЮКОС, – незаконны, а сами требования об уплате налогов предъявлялись с нарушением установленных Налоговым кодексом процедур.
Компанию поставили в безвыходную ситуацию, когда она не имела ни малейшей возможности урегулировать налоговые претензии, а само руководство компании было под уголовным преследованием. Как следствие, банкротство и распродажа активов компании контролировались государством. Акционеры компании были лишены своих инвестиций, которые должна была защищать Энергетическая хартия. Случай явно подходил под давно устоявшееся в практике инвестиционных арбитражей понятие «незаконной экспроприации», однако сам размер удовлетворенных арбитрами требований истцов шокировал самых искушенных экспертов: столько не взыскивали нигде и никогда за всю историю инвестиционных арбитражей.
После вынесения решения третейского суда Россия оказалась в весьма типичной для себя ситуации: было непонятно, кто виноват, и непонятно, что делать. На вопрос «кто виноват?» до сих пор нет никакого ответа, и уже ясно, что крайних по данному делу назначать не будут, что свидетельствует о том, что решение судиться с акционерами ЮКОСа с «поднятым забралом» принималось где-то на самом верху. Вопрос «что делать?» имел гораздо более однозначный ответ: вариантов не было.
Российская Федерация не имела возможности оспаривать являвшееся окончательным решение третейского суда, но имела возможность требовать его отмены по процедурным основаниям, предусмотренным арбитражным кодексом Нидерландов. Российская Федерация пошла именно по этому пути, но поменяла всю юридическую команду: была нанята крупнейшая американская юридическая фирма White and Case, присутствовавшая в России еще с девяностых, а также известнейший специалист по инвестиционному арбитражу профессор Альберт Ян ван ден Берг. Фактически эта команда была сильнейшей из всех возможных. Ее аргументация в деле сводилась к тому, что постоянный третейский суд не имел надлежащих полномочий для рассмотрения исков бывших акционеров опальной компании: временный порядок применения Энергетической хартии, которая так и не была ратифицирована Государственной думой, не предполагал отказа от норм национального права и в конечном счете противоречил его императивным нормам. Также юристы Российской Федерации утверждали, что истцы принципиально не могут ссылаться на Энергетическую хартию, так как не являлись в юридическом смысле «иностранными инвесторами»: фактические владельцы ЮКОСа (Ходорковский, Невзлин, Дубов, Брудно, Шахновский) при осуществлении «инвестиций» были российскими гражданами, покупавшими российские же активы. Это противоречило смыслу и духу хартии, которая защищает именно иностранных инвесторов, покупающих активы в другой стране. По мнению представителей России, фиктивные инвестиции были сделаны через так называемые подставные компании и в нарушение многочисленных норм российского законодательства.
Следует отметить, что Гаагский окружной суд в своем довольно коротком (по сравнению с решениями третейского суда) решении (прочесть его можно здесь) избрал очень прямолинейный и простой путь: суд решил, что Энергетическая хартия не подлежала применению к делу ЮКОСа, поскольку, это противоречило российскому законодательству. Суд категорически не согласился с тем толкованием статьи 45 Энергетической хартии, которую применили третейские судьи (всё или ничего), и подчеркнул, что необходимо учитывать, противоречит ли российскому закону каждая из статей хартии. Затем суд пришел к выводу, что статья 26 хартии не предоставляет третейскому суду рассматривать такого рода споры. Судьи пришли к выводу, что третейский суд в принципе не правомочен осуществлять оценку любых действий, которые относятся к области публичного права (например, любых действий, связанных с налоговыми претензиями). Однако в вопрос, являлись ли акционеры ЮКОСа «фиктивными» инвесторами, а также в проблему «чистоты их рук» окружной суд вникать, очевидно, принципиально не стал. Таким образом, суд фактически исключил последующую возможность для акционеров ЮКОСа оспаривать «налоговую конфискацию» их инвестиций. Да это бы и не имело никакого смысла: никто и не собирается начинать новую юридическую битву, которая продлится десять лет и будет стоить сто миллионов евро.
Многие думают, что решение окружного суда не окончательно и апелляция может снова встать на сторону акционеров. Но тут все не так просто, поскольку решение окружного суда вступает в силу сразу по его внесении, поворачивая решения третейского суда. Да, разумеется, оно может быть обжаловано в апелляционном, а затем и Верховном суде Нидерландов. Но при стандартных сроках рассмотрения апелляции она состоится как минимум через два года. За это время Россия может много чего предпринять, да и истцы-акционеры поиздержутся. У акционеров ЮКОСа есть еще гипотетическая возможность попытаться исполнить отмененное решение третейского суда, что имело место в мировой практике инвестиционного арбитража. Однако данный вопрос является крайне неоднозначным, и, учитывая авторитет голландского суда, признанный даже GML, акционерам вряд ли удастся добиться чего-либо существенного в этом направлении. Хотя они обязательно попробуют.
Можно долго рассуждать о том, был ли непредвзят Гаагский окружной суд, хотя перед ним стоит снять шляпу, вспоминая мрачную историю со сбитым малайзийским самолетом с голландскими гражданами. Можно долго рассуждать, была ли действительно «конфискована» компания ЮКОС, или государство действовало исключительно в пределах своих полномочий. Тем не менее любимое многими международное право подверглось настоящему надругательству: сначала с России взыскали немыслимые $50 млрд, которые не могут соответствовать никаким инвестициям и прибылям, а потом сказали, что это все была одна большая ошибка. Кто после этого будет верить в международное право и доверять международным судам? Чего ждать инвесторам и государствам? Вопрос остался без ответа, и по сравнению с этим горе бывших акционеров ЮКОСа – просто песчинка в пустыне. Израсходованы десятки миллионов, юристы построили себе новые роскошные дома, судьи обеспечили себе шикарные пенсии – и все зря, хотя все вроде и по закону. Главный пострадавший – вера в гаагские суды, а не акционеры ЮКОСа.
Загнивающий Запад, ну-ну.