Реализация майского указа президента требует немалых денег (по оценкам правительства — дополнительно 8 трлн рублей). Наиболее логично и безболезненно получить их за счет ускорения экономического роста с последующим притоком доходов в казну. Соответственно, все, что сдерживает экономический рост, в том числе и западные санкции, потенциально препятствует решению задач, поставленных президентом. Однако, важно разобраться здесь в нюансах.
Во-первых, санкции усугубляют кризисные явления и стагнацию в российской экономике, но не являются их первопричиной. Главная причина второго за последние 9 лет кризиса нашей экономики в порочности той модели развития, ставка на которую была сделана в середине нулевых годов. Это курс на огосударствление экономики с сопутствующим ограничением конкуренции, ставка на сырьевой экспорт, весьма уязвимый при изменении внешнеэкономической конъюнктуры. Добавим незащищенность частной собственности, вызывающую бегство капитала и неготовность бизнеса к инвестициям в России, и запредельный уровень коррупционного и административного давления на бизнес.
Во-вторых, западные санкции весьма различны с точки зрения их объектов и, соответственно, влияния на экономику. Санкции, препятствующие получению из-за рубежа современных технологий или дешевых кредитов, а тем более прямых инвестиций, несомненно, сдерживают рост, особенно в отдельных секторах. Правда, закрытие для многих российских компаний западного рынка капитала имеет и оборотную сторону – девальвацию рубля. Она как раз способствует наращиванию экспорта и получению бюджетом дополнительных доходов от внешнеэкономической деятельности.
Однако, многие санкции имеют персональный характер, распространяясь на отдельных госчиновников и близких к власти предпринимателей. Эти санкции, часто весьма болезненные для конкретных людей, практически безвредны для экономики страны. Здесь есть одно НО. Наше правительство быстро бросается на помощь попавшим под санкции «дружественным» бизнесменам. Формы их поддержки разнообразны, как и просьбы о ней самих бизнесменов. Как правило, все просят денег. Или непосредственно из бюджета, или льготных кредитов от госбанков для замещения закрытых западных заимствований. Бывают более завуалированные просьбы денег через расширение доступа к госзаказу. Встречаются и экзотические пожелания. Так, недавно включенный в санкционные списки В.Вексельберг помимо 550 млрд. руб. запросил у правительства запрет на импорт газировки и минералки, конкурирующей с продукцией его компании. Понятно, что израсходованные на такую господдержку деньги нельзя использовать для решения проблем образования, здравоохранения, борьбу с бедностью и иными бедами.
Основной аргумент в защиту этой поддержки состоит в том, что при ее отсутствии компании олигархов могут сократить свою деятельность и даже обанкротиться. В итоге люди потеряют рабочие места, а государство налоги. Эта аргументация внешне не лишена логики. Однако, санкционный режим против компаний частного бизнеса за малым исключением вводится в качестве средства наказания именно их конкретных владельцев. Так, в нашумевшем недавнем примере болезненных санкций против О. Дерипаски вводившие их ведомства США прямо заявили, что реальный отказ от собственности на эти компании г-на Дерипаски будет основанием для снятия с них санкций.
И в этом месте логика защиты господдержки олигархов рушится. Понятно, что рабочие места и налоги от компаний в малой степени зависят от их бенефициарного владельца. А если расставаться с владением компаниями категорически не хочется, то можно перестать выводить прибыль в офшоры, продать пару-тройку яхт, дворцов и вилл на Лазурном берегу, футбольные клубы и отказаться от иных дорогостоящих хобби. По крайней мере часть финансовой дыры от санкций так можно закрыть. А сэкономленные государственные деньги пойдут на решение более острых проблем в стране, включая достижение целей, поставленных в указе президента.