Слово "табу" в нашей обычной речи употребляется не в строгом этнографическом значении "священный запрет, скверна, харам", а как часть изобретенной Фрейдом пары "Тотем и табу" (книга Фрейда 1913 г.), иллюстрирующей пару "я и сверх-я", и в конце концов косвенно восходящей к конфликту чувства и долга в трагедии эпохи классицизма. Поэтому табу понимается не как осквернение искусства, а как невыполнение долга. Я бы употреблял слово "табу" в его действительном смысле, и сказал бы, что табу в искусстве -- писать как Александр Шилов или Никас Сафронов, так как у данных художников оскверняются сами принципы искусства, прежде всего, принцип подражания и принцип идеализации.
Если же речь идет о темах, то так как в искусстве тема не столько тезис, сколько повод, то разумеется, нарушения табу так же могут стать темой изображения, как и их соблюдение: достаточно вспомнить все живописные изображения Лота с дочерьми.
К слову сказать, карикатуры Шарли Эбдо принадлежат не к сфере юмора, а к сфере политического памфлета, заведомо грубого и непристойного, образцом которого можно считать некоторые из "Разговоров Запросто" Эразма Роттердамского, письма Мартина Лютера и другие важные документы европейской культуры, где как раз нарушение привычной вежливости мотивировано самими задачами памфлета как письма, самим посылом этой формы затронуть, задеть адресата или подразумеваемого собеседника.
Фрейд только сузил фетишизацию и, соответственно, табуизацию. Согласен с Максом, открывшем товарный фетишизм как тайну буржуазного общества. Табуизованы неосвященные (священное право собственности) деньги