В дополнение к ответам выше хочу добавить неоднозначный (на мой скромный взгляд) отрывок из "Постороннего" Камю:
"А днем меня преследовали мысли о помиловании. Мне думается, что я извлек из них самое лучшее заключение. Я оценивал, насколько убедительно мое ходатайство, делал выводы из своих рассуждений. Я всегда исходил из самого худшего: в помиловании мне отказано. "Ну что я;, я умру". Раньше, чем другие, -- это несомненно. Но ведь всем известно, что жизнь не стоит того, чтобы цепляться за нее. В сущности, не имеет большого значения, умрешь ли ты в тридцать или в семьдесят лет, -- в обоих случаях другие-то люди, мужчины и женщины, будут жить, и так идет уже многие тысячелетия. Все, в общем, ясно. Я умру -- именно я, теперь или через двадцать лет. Но всегда, к смущению моему, меня охватывала яростная вспышка радости при мысли о возможности прожить еще двадцать лет. Оставалось только подавить этот порыв, представив себе, что за мысли были бы у меня через двадцать лет, когда мне все-таки пришлось бы умереть. Раз уж приходится умереть, то, очевидно, не имеет большого значения, когда и как ты умрешь. А следовательно (помни, какой вывод влечет за собою это слово!), следовательно, я должен примириться с тем, что мне откажут в помиловании."
Я в этом отрывке вижу момент, требующий обсуждения. Герой осознает, что жизнь не стоит того, чтобы цепляться за неё. Но испытывает радость от мыслей о возможности прожить ещё лет 20. Тут и возникает вопрос, может и вправду лучше пожить еще подольше, дать шанс себе и своей жизни, или же это всего лишь эмоции, обычный страх перед смертью и необоснованное желание отодвинуть конец?
Господи, Камю, оказывается, мой soulmate
Едва ли Камю апеллировал к таковым "ощущениям": вы из него делаете Анникерида из Кирены :)
Все это крайне интересно,но лично я всегда отвечаю для себя на этот вопрос одной старой строчкой из одной малоизвестной песни Цоя,"А смерть,стоит,того чтобы жить"
а любовь стоит того ,чтобы ждать))