Это фрагмент из последней книги С. Малешевича «Социология войны и насилия». Собственно, ключевой вопрос автора: в каком отношении находятся война и философия? Мир идей и мир вооружений у него непосредственно связаны.
В этом конкретном фрагменте Малешевич пытается понять и сравнить разные стратегии «теоретического оправдания войны», которых в ранней социологии было немало. В частности, он указывает на сходство концепций Дж. Сореля и Г. Зиммеля – оба теоретика оправдывают войну не саму по себе, а исключительно как «источник новых (коллективных и индивидуальных) смыслов». До тех пор, пока не прозвучали выстрелы, насилие существует в обществе в распределенном, неагрегированном состоянии. Его место – в темных подворотнях, на кухне, на городских площадях. Это положение «дисперсного насилия» позволяет множеству людей существовать по привычке, не задумываясь о происходящем, на задавая вопросов. Оно невидимо (что не значит, что его нет). Но дальше ткань повседневности разрывается войной. Война требует осмысления, она – зрима. И в попытке объяснить, что же произошло, рождаются те самые новые смыслы, которые и интересуют автора.