Лучший фильм Уэса Андерсона, на мой взгляд — это «Семейка Тененбаум» (2001), которому в этом году, 5 октября, исполнилось двадцать лет.
Фирменный стиль режиссера — симметричные, часто будто игрушечные, часто статичные композиции, от которых иногда устаешь, мышиная возня деталей, выверенная по линейке цветовая палитра — все это обретает в «Тененбаумах» плоть и кровь и бьющееся сердце.
Начинается все с бархатного хриплого голоса Алека Болдуина, который читает главы из некоей книги о семействе Тененбаум, рассказывая об их жизни. Кажется, это один из лучших случаев использования (нередко чрезмерного и бесполезного) закадрового голоса в кино. За счет своей ироничности, с одной стороны, и мягкости, глубины и в конечном счете серьезности, с другой, такой устный рассказ дарит необыкновенную вескость этому почти сказочному зачину и всему повествованию.
Игрушечный домик в игрушечном придуманном Нью-Йорке. Мама и папа Тененбаум, их дети и другие родственники и знакомые расставлены словно фигурки на такой же игрушечной шахматной доске. Точное попадание в типажи, которые при этом, благодаря актерскому таланту, остаются уникально-индивидуальными: смешной невротик Бен Стиллер, комично вечно-обреченный Билл Мюррей, уютно спокойная Анжелика Хьюстон, братья Уилсон: как никогда драматичный Люк и упоительно безумный Оуэн, а в центре всего — великий актер Джин Хэкман, который, кстати, неохотно взялся за роль отсутствующего отца большого семейства, потому что сам чувствовал, что к своей семье иногда относился столь же равнодушно, как и главный герой. (А семья все-таки уговорила его согласиться участвовать.)
Несмотря на комичность, страсти постепенно развернутся самые настоящие, включая попытку самоубийства. На фоне обычного неловкого андерсоновского веселья неожиданно вырастает трагедия, а семейная тема звучит необыкновенно пронзительно (похожим образом у Андерсона еще в «Водной жизни»). Сценарий вместе с Андерсоном написал один из актеров фильма и лучший друг режиссера — сам по себе трагичный Оуэн Уилсон, у которого в анамнезе, кстати, тоже попытка суицида.
Вся история и жизнь наших героев, трех когда-то гениальных детей, а теперь обычных взрослых, словно уже завершена к вступительным титрам, а что же дальше? Они словно трагически застыли в том детстве, в том далеком золотом времени, в том умонастроении и даже в той одежде. Как и все, кто живет в прошлом и потерял связь с живой, настоящей, меняющейся реальностью. Эту застылость как раз так хорошо подчеркивает излюбленная статика Андерсона. Но чтобы наконец оттаять, пробудиться ото сна, соприкоснуться с жизнью, нужно что-то радикальное. Например, неожиданно широко раскрыть пространство, броситься лететь мимо красно-зеленых башенок странного города вместе с выпущенным на свободу соколом Мордекаем (на обложку критерионовского диска вынесен именно этот момент). И из этого столкновения — статичности и движения, замкнутости и широты, игрушечности и серьезности и рождается, на мой взгляд, магия лучшего фильма Уэса Андерсона.