Какие российские писатели наиболее известны в мире помимо Толстого, Достоевского и Чехова?

Культура народов мира очень разнообразна, и в силу этого нужно понимать, что разные страны и регионы создают и разные образы русской литературы, а следовательно - и ставят в разное время разные акценты на ее главных фигурах, даже перечисленных в этом вопросе. Во Франции еще в XIX веке очень почитаемым был И.С.Тургенев, чуть ли не впервые открывший русскую литературу для европейского читателя. Суждения Тургенева по вопросам стиля были очень авторитетными для Флобера, Мериме и братьев Гонкуров. Имя Герцена как политического публициста и аналитика было известным в Европе, по крайней мере, по его книге "О развитии революционных идей в России", написанной на французском языке. Некоторые части "Былого и дум", выходившие отдельными изданиями за рубежом, читались Виктором Гюго и Карлом Марксом.

В современной Аргентине, например, приоритет отдается Достоевскому, поскольку литературно-критическая и социологическая традиция этой страны развивалась под сильнейшим влиянием Франции. Открыл же Достоевского и европейскому (в значительной степени) читателю граф Мельхиор де Вогюэ, занимавший должность французского посла в Петербурге.

К слову, современная Аргентина, как и латиноамериканский регион в целом, переживает ренессанс интереса к русской литературе начала XX века - Куприну и Андрееву. На испанском языке теперь существуют переводы "Молоха" и других произведений Куприна, рассказов Леонида Андреева ("Жизнь Василия Фивейского", "Бездна"), романов Михаила Булгакова. При этом определенное и доброжелательное внимание читательской аудитории региона уделяется и некоторым текстам, являющимся классическими для советского периода (роман Д.Фурманова "Чапаев"). На испанский язык в Аргентине сейчас заново переведены "Тарас Бульба" Гоголя, "Хаджи Мурат" Льва Толстого и "Повести Белкина" Пушкина. Крупнейший португальский писатель XX века и нобелевский лауреат 1998 года века Жозе Сарамаго говорил о влиянии Гоголя на его эстетические решения. Левые идеи русской литературы признаются актуальными в Латинской Америке и сейчас: аудитория испанского языка располагает полным переводом монументальных мемуаров Герцена.

Если же говорить об Индии, то индийская русистика отдает предпочтение Льву Толстому, ответившему на письмо молодого и неизвестного тогда адвоката Мохандаса Карамчанда Ганди. Лев Толстой горячо поддержал тогда нарождающееся индийское национальное движение, и сам Махатма Ганди, уже в статусе национального лидера и моралиста с мировым именем, говорил о явном и глубоком влиянии на него воззрений и личности Льва Толстого. Не только художественное, но и философское, и педагогическое наследие Толстого по данной причине является объектом пристального внимания русистов Индии. Для Индии Лев Толстой обрел статус символа России и в силу общения с одним из отцов современной индийской нации. Образ Льва Толстого занимает очень и очень почетное место в культуре страны в силу его глубокой связи, образовавшейся в начале XX столетия с ее интеллектуальной традицией.

В Китай русская литература находила путь с начала XX века. Известны, например, слова основоположника новой китайской литературы Лу Синя о том, что в современном ему Китае "нет и половины личности такой, как Короленко". Другой крупнейший классик новой китайской литературы Мао Дунь составил для китайского читателя биографию Лермонтова. "Евгений Онегин" Пушкина в настоящее время существует на китайском языке в виде подробного комментированного прозаического переложения. Третий крупнейший классик новой китайской литературы Ба Цзинь перевел на китайский даже "Былое и думы" Герцена. Современный китайский читатель и зритель осмысливает и классические тексты советской литературы. Так, Центральное телевидение КНР осуществило в 2000-е годы съемку 20-серийной киноверсии романа Николая Островского "Как закалялась сталь". При этом производство ленты осуществлялось с привлечением консультантов из России, в некоторых ролях были заняты украинские актеры, а натурные съемки проводились в окрестностях Киева. Популярность же Горького в Китае сегодня настолько высока, что текст "Песни о Буревестнике" включен в литературную хрестоматию для китайской начальной школы.

Если же напомнить имена других популярных в мире русских писателей, то здесь не обойтись без Бунина и Набокова, случай которых связан с их приверженностью модернистской эстетике, изначально дистанцирующейся от анализа моральных и социальных вопросов в качестве задачи искусства. К числу модернистов по собственным ориентациям принадлежат и пользующиеся вниманием переводчиков русские писатели новейшего времени, среди которых можно назвать, например, Евгения Водолазкина. Переводится Андрей Платонов, пользовавшийся в 1930-е годы некоторыми модернистскими приемами (на испанский переведена его повесть "Счастливая Москва").

Здесь, однако, невозможно обойтись без важного соображения о том, что в конкретных условиях XXI века кругозор массового читателя ощутимо сужается за счет интереса к жанрам фэнтези и комиксам. Обстановка последних десятилетий приводит к упрощению системы культурных символов и падению уровня читательских компетенций. Это не исключает в дальнейшем негативного воздействия на конфигурацию культурного пространства в мире в целом.