Евгений интересен тем, что в нем ярко раскрыт "феномен мещка", набитого так туго, что расходятся швы)).
Больше всего, он напоминает сумку, набитую слишком сильно. Знаете так бывает: вроде у сумки есть обьем и в неё можно что то положить много. Но при этом, любая сумка, красиво смотриться средне заполенной. Пустая - как то не серьезно. Полная под завяску - напоминает баул челноков из 90-ых. Идеально - среднезаполненная. И солидно и красиво.
Евгений себя называет эстетом. И он прав. Я тоже считаю, что он очень хорошо чувствует эстетику прошлого. Он профан в оценки дизайна или современного искусства и эстетики, но старина, антиквариат - воспринимает очень хорошо. Замечает реально ценное. Он мог быть хорошим антикваром, подборщиком коллекций, искуствоведом. Думаю его книги по искусству 18-19 веков, моглиб быть просто супер.
Как историк, он тоже интересен. Но своей субьективностью, эмоциональностью. Во многом он прав, но не до конца обьективен, просто в силу своих симпатий. Этим грешат многие историки, потому нельзя за это строго судить Евгения.
По поведенческой модели, Евгений провинциал "сельский барин". В этом причина и "набитой сумки". Такой типаж встречается. Моя версия, что этот типаж образован любовью баренов, тискать деревенских девок. Потом, у таких девок рождались дети, в которых был конфликт деревенского и дворянского. Их даже жалко, потому что "дворянство" в таких детях отравляло радость от беготни на речку со сверстниками, при этом среди дворян, в таких людях сквозила деревенская провинциальность. Выростая, такие шли в разночинцы и всячески тянулись к светскому обществу, страдая, от того что не дотягивали по происхождению и по органичности. Могли даже стать посмешищем.
Таким людям не хватает "царской простоты". Породы. Органичности. Смелости. Для таких людей, их восприятие реальности, это бесконечный бег от "своей деревни, в барское поместье". Как молодая девка, которая с бареном, но без перспектив. Типо "лучше других девок", но никто "на паркете у барена".
У органичных дворян или более свободных от крепостного права крестьян (Сибирь, юг России), такого не было. Органичные дворяне, воспринимая эстетику так же тонко как Евгений, просто не придают этому такого значения. Для них это органика, повседневность. От сюда и большая чем у Евгения простота. А в Евгении, это пришло в состояние внутреннего конфликта. Он как бы постоянно "избавляется от своей деревни", выкорчевывая из себя всё простое и "набивая свою сумку" "всяким культурным": эстетикой, историей, театром, музыкой. Всякими деталями: помнит имена и фамилии художников, композиторов. Старается общаться со всякими "утонченно великими" и т.д.
Такое "барское холуйство" встречается чеще в регионах, где крепостное право было наиболее жестким.
Такому человеку не доступен: интерес Толстого к крестьянам. Интерес Петра Первого к "арапчику" (предку Пушкина), интерес Александра Македонского к Диогену, интерес Тура Хейердала, к туземцам, интерес Пилата к Иисусу.
Как говорится - "не тот уровень"))
Потому уровень Евгения - провинциальное шлепание по лужам, в белых туфлях. Комплекс провинциала на званном ужине (который выражается не в знатности и качестве породы, а строгости к прислуге).
🤔 Не рыгнуть не пёрнуть и горд что вилки не перепутал.