Я расскажу о своём друге. Его зовут Никотин, и он демон. Не подумайте, он был хорошим другом все эти годы. Мы познакомились, когда мне было пятнадцать. В ту ночь я впервые ночевал вне дома. Это была обшарпанная квартира одного из знакомых моего друга, я уже не вспомню станцию метро. Бутылка арбатского красного, новые друзья, романтика непослушания, ну вы понимаете. Я выкурил первую сигарету, сидя на липком подоконнике, упиваясь свалившимся на меня ощущением свободы. Это был Saint George красный. Санта Гоги, как окрестили эту марку сигарет мои тогдашние товарищи. Я курил не в затяг, как и положено курить первую сигарету в жизни, но факт имел место быть. Я тогда ещё ничего не знал о демонах, не знал их повадок, плюсов и минусов, да и вообще не догадывался об их существовании. Однако, так или иначе никотин попал в мою кровь, и между нами установилась первая связь.
На протяжении следующих двух лет я изредка покуривал, но в целом можно было сказать, что я не был курящим. Так было до тех пор, пока я не вернулся в семнадцать лет с дальнего востока, где работал в составе геологоразведочной экспедиции. Я заработал совершенно сумасшедшие по моим тогдашним меркам деньги, и на радостях обзавёлся трубкой из дерева вишни, коей радостно пыхтел по нескольку раз в день. Да, трубка – не сигареты. Вреда гораздо меньше, шарму семнадцатилетнему шалопаю она добавляла гораздо больше, но, в целом, работала точно так же. То есть демон был тот же. Нет, он тогда ещё не был моим другом. В те годы я вообще был яростным материалистом, умел с безупречной, как мне казалось, логикой доказывать невозможность какой бы то ни было загробной жизни, и демонов воспринимал, как элемент христианского фольклора. Соответственно, как разумный человек, дружить с вымышленными персонажами я не мог. Но моему демону было безразлично, как я к нему отношусь, и он потихонечку вёл свою работу, ожидая какой-нибудь кризисной ситуации, дабы развернуться в полную мощь.
Такой ситуацией стал первый день армии, в которую я совершенно добровольно отправился после достижения восемнадцатилетия.
В тот самый первый день я сидел на шатком табурете в компании двух дюжин таких же, как я, бритых под ноль и насмерть перепуганных пацанов. Мы внимали сержанту, который, не стесняясь в выражениях, расписывал нам прелести и особенности ожидающей нас жизни. От перспектив, открывавшихся перед нами, кружилась голова, и тряслись поджилки. Когда он осведомился, нет ли у кого вопросов, кто-то поднял руку, и спросил, не нужна ли кому-нибудь пачка красного Saint George. Мол, он такое фуфло не курит. Надо ли говорить, кому она досталась?
Первые полтора месяца армии я курил всё так же не в затяг, пока кто-то из старослужащих не обратил на это внимание, и со смехом не научил меня курить, как положено.
Вот тогда-то я окончательно попался на крючок. Впрочем, это было даже весело. Курение стало для меня ежедневным квестом, задачей с неочевидными путями выполнения. Во-первых, сигареты надо было как-то добывать, и не всегда это было так элементарно, как может показаться. Курить уставные, коими являлась прима, и которые выдавались нам бесплатно, было не комильфо. Западло иными словами. А деньги были практически моментально расходуемой вещью. Во-вторых, их надо было выкурить так, чтобы не попасться. Место, специально отведённое для курения, у нас было во дворе, а туда по всем нашим коридорам и лестницам пути было 5 минут. Выбраться же из расположения роты надо было ещё суметь. «Стоять! Куда?», «В курилку, товарищ старший лейтенант!», «А что, во взводе порядок!? Что, всё хорошо у вас!? Взво-од! Становись!». Ну и тому подобные диалоги. К тому же зимой во дворе было холодно. Поэтому мы бегали курить в туалет, в котором курить было нельзя, ибо ТАКОВ ПОРЯДОК ВЕЩЕЙ! А позже, когда отслужили первый год, ещё и в умывальник. О, эта вечная бондиада с бойцами на стрёме, постоянным палевом, огоньками в кулачок, секретные нычки и тайники, где помимо денег, мобильных, еды, ниток, ткани для подшивания, краски для обуви и свежих носков всегда лежала пачка-другая.
Выходя в увольнения, и ощущая внезапно свалившуюся свободу, осознавая, что эта свобода не продлится долго, выкуривали залпом штук по десять, и только после этого с кружащейся головой отправлялись по своим делам.
Существовало специальное наказание, если тебя поймали за курением в неположенном месте. Тебе в рот засовывали сразу всю пачку, и разом прикуривали. Если ты более- менее стойко выдерживал это испытание, то брали вторую пачку. От таких процедур провинившегося выворачивало наизнанку, и он, размазывая сопли по лицу и вытирая непрерывно слезящиеся глаза, отмывал то место, в которое извергся его ужин, после чего держась за стены брёл до своей шконки. Наутро, кстати, нехило болела голова. Это не считая унижения. Ваш покорный слуга испытал всё это на собственном опыте дважды.
Тем не менее, возможность посидеть в тишине и спокойствии, выдыхая в потолок или небо серый дым, на протяжении всех двух лет оставалась для меня одним из главных удовольствий и утешений. И из армии я вышел уже законченным курильщиком. В разные периоды у меня уходило от одной до двух пачек в день. Во время же коллективных ритуалов поклонения Бахусу – сиречь употребления всего, что горит, количество сигарет доходило до сотни.
Никотиновые палочки счастья, палочки удовольствия. Бессчётное их количество за кофе, с утра, под пиво, после обеда, на выходе из дома, на выходе из метро, в ожидании автобуса, перед сном, а можно и ещё одну. И ещё кофе… В этом была какая-то своя романтика. Сигарета после классного секса, или просто когда мир по тем или иным причинам становился прекрасен. Баночка с бычками на море. Мы собирали их, чтобы, когда кончатся сигареты, повытряхивать остатки табака, и делать самокрутки. Все эти ёжики из переполненных пепельниц, пепел и табачные крошки, которые ты находишь в самых неожиданных местах. Курение великолепно дополняло любой самый чудесный или скрашивало любой самый паршивый момент. Оно было гармоничным.
Хотя о чём я вообще говорю. Вы сами, скорее всего, прекрасно всё знаете.
Так же знаете и то, что за любое удовольствие приходится платить. И я платил. Платил практически полным отсутствием обоняния, постепенным ухудшением голоса, деньгами, в конце концов. Платил зависимостью. Мой друг демон помогал мне сосредоточиться, или наоборот отвлечься, давал мне чувство уверенности. Взамен же не требовал ничего, кроме верности.
И я был верен. Кашель, сложности с просыпанием по утрам, паршивый привкус во рту – я не обращал внимания. Пустяки, думал я. Кстати, как раз где-то в это время я начал воспринимать его как демона – живую разумную сущность, имеющую надо мной некоторую власть. После армии я стал много задумываться о разных вещах, интересоваться эзотерикой. Это и позволило мне увидеть моего друга во всей его красе. Так же я обнаружил в себе алкогольного, кофеинового и других демонов. Это было весьма любопытным открытием. Среди прочего я понял, что эти ребята дружат между собой намного дольше, чем с ними дружу я. Да, и если я зову в гости демона алкоголя или демона кофеина, то они обязательно скинут на трубу своему братану никотиновому демону. И он тут как тут.
Как я могу называть этих не самых приятных на свете товарищей друзьями? Поймите, я осознаю все их недостатки, но мне было с ними весело. Они развлекали меня, они здорово разнообразили мою жизнь, и благодаря им я поучаствовал во многих приключениях, которые без них были бы невозможны. А самое главное – это, конечно, атмосфера. Но, впрочем да, что я вам рассказываю? Вы и сами всё знаете.
Да, эти ребята любили приходить ко мне вместе. И отделаться от них проще всего всем скопом. У них друг с другом слишком много завязок. Это фразы из серии: «Как это кофе без сигарет? Кофе без сигарет не имеет смысла!» И правда. Даже фильм такой есть «кофе и сигареты» Джима Джармуша. Или образ пьющего виски человека. Он же всегда курит. Во всех этих американских фильмах все эти брутальные мужики всегда курят за барной стойкой! В общем, это я так подумал, когда впервые решил завязать с никотином. Поводом послужил ночной приступ удушья. Я подумал, что это уже чересчур. Дружба дружбой, а меру знать надо. И той же ночью выдохнул демонов алкоголя и никотина. Ну, так я себе это представил, что они уходят из моего тела вместе с глубоким выдохом.
И они ушли. На целых пять дней. Долгих, бесконечных, унылых пять дней. Я ходил потерянный, я не знал, чем себя занять. Я ссорился с женой (а к тому времени я уже был женат), раздражался и обижался на неё по пустякам. Мне было здорово не по себе. На шестой день мы с женой пошли на концерт Захара Мая, где я плюнул на всё, упился вискарём и выкурил две пачки мальборо. Мои друзья вернулись. Боже, как я был счастлив!
После этого было ещё несколько попыток. Иной раз удавалось бросить на неделю или полторы, иной раз нет. Бывали периоды, когда я бросал курить каждое утро, но мой демон возвращал меня в свои объятья не позже, чем к обеду, а чаще к тому времени, как я добирался до работы. Он делал это руками моих коллег, которые вместе с приветствием привычно протягивали мне открытую пачку, зная, что своих у меня нет, потому что я бросаю.
Мой демон старался изо всех сил, он цеплял меня рекламой, курящими людьми на улице, обстановкой, в которой я привык курить; он копался в моей голове, заставляя постоянно думать о сигаретах. Но моё намерение постепенно возрастало, и порою я начинал выигрывать некоторые не очень крупные сражения.
Первого более- менее серьёзного успеха я достиг после прочтения книги Экхатра Толле. Книга называлась «Новая Земля». Я всё больше и больше увлекался эзотерикой, и эта книга позволила мне посмотреть на курение, как на привычку своего эго. А поскольку книга как раз учила переставать ассоциировать себя со своим эго, отделять себя от него, то у меня получилось на время отделить моего любимого демона от того, что я называл собой. В общем, не важно! Я не курил полтора месяца. Я, конечно уже потихоньку начал думать, что это навсегда. И даже уже потихонечку начал грустить. Но нет, внезапное «да какая разница?!» - и я вновь с сигаретой.
Когда я бросал курить, я всегда начинал потом с чего-нибудь более приятного и вкусного. С самокруток, ароматных трубок, или просто с хороших качественных сигарет из тех, что подороже. И только позже, когда надоедает морочиться, или начинает душить жаба, переходишь на всю ту же яву или винстон.
Ален Кар – общепризнанный пособник по бросанию вредных привычек, автор нескольких практических книг по этому нелёгкому делу – не помог. Он как-то не показался мне убедительным. В той его книге. Которая попалась мне в руки, где-то посередине, есть фраза, что если вы до сих пор не осознали в полной мере бессмысленность и ненужность курения, то закройте книгу, и начните читать сначала. Закрыть я её закрыл, но, не смотря на то, что в целом он излагал очень дельные идеи, открывать уже не стал.
Между тем необходимость рвать отношения с курением была всё более и более явной. Удовольствия действительно как-то поубавилось, а самочувствие как-то ухудшалось. Постепенно, потихонечку, но… К тому же чуть менее чем все хоть сколько-нибудь серьёзные практики категорически исключают курение.
Следующий прорыв у меня произошёл благодаря Вадиму Зеланду с его маятниками. Кто читал – тот в курсе, а кто нет - те и голову себе не забивайте. Я бросил ещё месяца на два. Впрочем, я тогда бросил вообще всё: пить, курить, чай, кофе, приготовленную еду (перешёл на сыроедение). Я просыпался утром, делал зарядку, принимал контрастный душ, успевал переделать до обеда кучу дел. Но продержался только до осени. В конце августа я поехал автостопом на Соловки, и трасса без сигарет оказалась для меня непреодолимым испытанием. Я и не стал ничего преодолевать. Зачем так париться, подумал я? Лучше буду получать удовольствие. И никотиновый демон вернулся. А потом позвал всех остальных друзей, и у меня были достаточно дебоширные осень и зима.
Весной же моя жена (уже другая) и два её друга решили почистить свои организмы, дабы приступить к практикам по выходу из тела, осознанным сновидениям, путешествиям между мирами и т.д. Они обещались друг другу на протяжении семи месяцев не употреблять никаких наркотических веществ, в т.ч. алкоголь, никотин, кофеин, таурин (тот, что в чае). Поскольку для меня это было не в новинку, я решил присоединиться к ним, и заодно поддержать свою женщину. Семь месяцев – это, конечно, утопия, но я вышел на трёхмесячный рекорд. Затем моя жена сказала мне, что у нас будет ребёнок, а потом умер близкий друг. Конечно же мои демоны всегда были готовы прийти мне на выручку, или порадоваться вместе со мной. И в этот раз они оказались рядом.
Я ехал в поезде Ростов на Дону – Москва. В руках у меня была книга «основы буддизма» за авторством Калу Ринпоче. Я стрельнул сигарету, вышел покурить в тамбур, вернулся, некоторое время задумчиво смотрел на книгу, и… дал обет Калу Ринпоче, что не буду курить, пока все живые существа во вселенной не обретут просветление. Меня даже немного затрясло от того, какая мощная клятва у меня получилась. И знаете, это сработало. Бесполезно обещать себе – с собой всегда можно договориться; своим друзьям и женщинам – ведь они простые люди, а простые люди способны нарушать свои обещания. А чего стоит обет, данный человеку, который не соблюдает обеты? Но пообещав такому нехилому мужику, как Ринпоче, я понял, что теперь всё кончено, и бывший друг стал мне чужим. Я до сих пор чувствую, как он ходит вокруг меня, пытаясь найти путь обратно, и не может. Все двери закрыты и запечатаны волей того, кто куда сильнее меня. Демон алкоголя тоже почему-то перестал навещать. Возможно, обиделся за старого товарища. Кто знает? Прошло не так уж много времени, и мне всё ещё немного не по себе от осознания того, что это уже навсегда. Слово «навсегда» - вообще довольно таки пугающая штука. Хорошо, что остались ещё друзья, которые помогают мне пережить это расставание.