Почему в обществе возникает стадное чувство?

Чувство общности, стремление его обрести и утвердиться - это результат действия сильнейшего эволюционного механизма. Наши древнейшие предки вживали в общинах и племенах. Десятки тысяч лет спасительной общинно-племенной жизни отшлифовали наши инстинкты и вмонтировали в гены дополнительные адаптивные возможности, которые реализуются через коллектив, общность, в том числе и стихийную. Общество сообща добывало еду и обороняло запасы. Сообща воспитывало и защищало детей. Сообща украшали тяжелую жизнь древних охотников и собирателей обрядами, тотемами, мифами, песнями у костра, трансовыми плясками, инициациями, моралью. Изгнанничество приравнивалось к смерти. Самое страшное для человека, выживавшего так на протяжении почти сорока тысяч лет - стать изгоем. Наша лимбическая система как радар, ориентирует нас на ту группу людей, где мы можем найти тот кайф от общения, который невозможен в формате "я плюс книга", "я плюс кино" и тд. Мы не замечаем, что всё время ищем своих. Как только мы теряем своих или обнаруживаем, что свои - это чужие, что-то как будто ломается внутри. Нам плохо, тошно, дискомфортно. Большинство способов доведения человека до срыва и слома - это изгнание или обращение в изгоя. В ответ мозг приказывает кортизолу утопить вас в депрессии и вы чувствуете унылую тяжесть и пустоту внутри. И наоборот - если вас приняли где-то как своего, если вашу роль подтверждают и вы обнаруживаете способы самоутвердить себя в этой группе прочнее и выше, - лимбическая система вырабатывает дофамины. Кайф-кайф-кайф. Вы будете делать все, чтобы остаться и затвердиться здесь еще крепче. Нужно "зарыть" кого-нибудь? Бросить коктейль Молотова в полицию? Подговорить, науськать, распустить непроверенные домыслы, специально очернить? Просто поверить на слово и уверовать в абсурд?

Каждый из нас знает, как легко расправиться с кем-то, натравив на этого кого-то коллектив вчерашних единомышленников. И дело даже не в расправе над одиночкой - понятно, что никто не выдержит. Более серьезная выгода от подобных увеселений - волшебная сил сплочения. Почти как на охоте, тот же задор и гикающая радость внутри.

Толпа в этом отношении вообще показательна. Общий эмоциональный подъем, кураж, наэлектризованность, бешеными волнами обнимающая тех, кто "с нами и против них". Где еще найти такой гормонально-электрический кураж, как не в толпе. Советский педагог Макаренко, хотя его и критикуют за репрессивную, негибкую и негуманную педагогику в течение года перемалывал вчерашнюю "человеческую помойку" - души беспризорников и малолетних преступников именно силами коллектива, способного обезоружить какого-нибудь морального отщепенца, жестоко пристыдить, долго прессовать и пинками загнать в светлое ФЭДовское будущее. Сейчас это называют буллингом. Тогда - тонкой коллективно настройкой поведения исковерканных сиротской бродяжьей жизнью волчат.

Или майданы на Украине: неважно против кого бунтовать, важен бунт, важно "стояние", важно единение - крайне драгоценное чувство общности, оно всегда в дефиците в эпоху цифровой коммуникации.

Да, мы ищем друзей, приятелей, общество не для того чтобы противостоять ему. Мы хотим быть причастными его "тайнам", его связям и силе, мы хотим быть востребованы и реализованы соответственно. Ведь по большому счеты мы можем реализоваться только в обществе, среди тех кто подтверждает наше существование, нашу необходимость, компетенцию, статус, цели и смысл жизни.

У этой мощнейшей штуки - стремления к общности, стремления быть чьей-то частью, есть всем известная обратная сторона, именуемая конформностью. Быть как все, идти куда ведут, есть кого дают, куражиться, издеваться, избивать... и тд и тд. "Мы объявляем тебя плохим. И нам так хорошо от этого. И будет еще лучше когда мы будем ходить по тебе ногами".

Тогда противостоять такой толпе - моральная обязанность любого человека. Правда, большинство выбирают конформный стиль сопротивления - против плохой толпы ищут "хорошую". Новых своих, желательно побогаче и при власти, дабы наказать прежних.

По-настоящему выстаивать против инстинктивно спаянной толпы практически невозможно. Нужно обладать по-настоящему железобетонной силой, мужеством, упорством и иметь стойкие убеждения, чтобы оставаться собой и вырваться из толпы, если она настроена агрессивно и кровожадно.

Но все это на время. Потом, когда майданы утихнут, мы опять ищем и находим своих. Творим в мастерских, рисуем, лепим, пишем, исследуем - для того чтобы кто-то остановился и посмотрел. Подошел ближе и сказал - да ведь я тоже так вижу. Тоже так чувствую. Как же это здорово.