Кажется потому, что идеологи переоценили влияние бытия на сознание.
Грубо говоря, предполагалось, что как только будет ликвидировано классовое общество и прекратится эксплуатация человека человеком в том виде, в каком её знали Маркс и Ленин, то сразу же, или хотя бы очень быстро, освобожденные люди станут друг другу братьями, снимутся антагонистические противоречия в обществе, произойдет резкое развитие производительных сил, приводящее к всеобщему изобилию, что, в свою очередь, навсегда и принципиально изменит производственные отношения. Труд из проклятия и необходимости станет лишь средством свободного развития личности, и общественный продукт будет распределяться по потребности, а работать всякий будет по способности.
Фактически же оказалось, что люди отнюдь не стремятся к свободе в труде и братстве, а стремятся к сытости и безопасности лично для себя, что изобилие не наступает, а механизма массового воспроизводства мотивированных борцов за Светлое Будущее создать не получается.
В результате режимы, построенные на идее всеобщего равенства неизбежно приходили к новым формам неравенства, что провоцировало нарастание социальной напряженности. Религия, как средство снижения социального напряжения, была под запретом, что тоже не способствовало покою и довольству. К тому же социалистический лагерь вынужденно находился в противостоянии с остальным миром - это ухудшало экономическое положение коммунистических режимов и заставляло тратить много сил на поддержание вооруженных сил в актуальном состоянии и так далее.
В общем, коммунистические режима не выдержали проверку реальным миром: он оказался сложнее и непредсказуемее умозрительных схем.