На краю природы: чёрный лес

В начале октября в Выксе открылась выставка «На краю природы: чёрный лес», посвящённая проблемам экологии. Экспозиция, в которой представлены работы 18 художников, развернулась на двух площадках моногорода: в Музее истории Выксунского металлургического завода и в арт-резиденции «Выкса».

«Выставка объединила художников разных поколений, из разных городов, живописцев, скульпторов, дизайнеров. Кажется, именно так и возможно нащупать стратегию построения «общего дома», ойкоса (по Бруно Латуру), целью проживания в котором будет призыв к осознанности потребления, разнообразию коммуникаций, поэтическому вчувствованию в окружающий мир, и в итоге помощь нашей планете выжить», – рассказывает куратор проекта, арт-критик и фотограф Анна Петрова.

Основным эмоциональным наполнением проекта, по словам организаторов, оказалась тревога – природа сегодня берёт реванш, её «дамоклов меч» опускается на наши головы, а сама экология остаётся «тёмной» и непознаваемой стихией: леса горят, океаны выходят из берегов, многие виды животного мира исчезают, а другие гибридизируют.

Лейтмотивом выставки «На краю природы: чёрный лес» стали лесные пожары 2010 года, вызванные аномальной жарой и отсутствием осадков и охватившие 20 регионов России. Историческая перспектива и расширение географии экологической проблематики позволили проанализировать и представить целую серию проектов, построенных на взаимодействии с природным. Какие смыслы и пластические решения в контексте заявленной темы предложили современные художники разбираемся вместе с Анной Петровой.

В работах нижегородского наивного художника Владимира Мизинова читается непосредственный восторг от сбора грибов, походов с собакой в камыши или разглядывания знакомого в трениках Adidas на лесной поляне.

Оригинальным прочтением импрессионизма и пленэра становятся работы нижегородца Сергея Сорокина. Известный своими жанровыми портретами уличных музыкантов и бомжей, сценами на ночных улицах и в грязных дворах, в пейзажах, написанных в Сормово, Сорокин предельно лиричен. Излишней сентиментальности удаётся избежать сильным пастозным мазком: деревья сливаются с деревней, а бредущая по полю лошадь на глазах становится призраком.

Композиции Галины Каковкиной, входившей вместе с Сорокиным в нижегородскую группу неофициального искусства «Чёрный пруд», строятся на оптическом эффекте – стволы деревьев и тени от них распределяются по холмам таким образом, что границы между ними стираются, ветки и заборы на грязном снегу усиливают чувство заброшенности, а черные силуэты растений становятся источниками смутной тревоги.

Фигуративный живописный нарратив строит на досках нижегородский художник Андрей Оленев. Чёрно-желтая гамма сумеречного городского пейзажа передаёт ощущение локальной катастрофы: рухнувшего на жилой деревянный дом дерева или нападения стаи бродячих собак. Так, кажется, природа возвращает себе своё. Горящий у крыльца костёр читается «очагом»: этот источник тепла и света в окружении обшитых тёсом построек выглядит манящим и угрожающим одновременно.

Живописный пейзажный медиум развивается и следующими поколениями художников. Ощущением саспенса и внутреннего напряжения исполнены и работы из серии «Ночные животные» художника воронежской волны Кирилла Гаршина. Он размышляет об актуальных проблемах современности и их возможном влиянии на общественное устройство будущего.

Скульптурный медиум, как и живописный, сегодня также обращается к природоморфизму, заимствуя формы и пластику в окружающей флоре и фауне. «Крылатка» Сергея Карева распускает металлические крылья, прошитые сеткой труб и покрытые ржавчиной. Гигантское насекомое становится олицетворением опасности вмешательства в природный мир, способный мутировать самым непредсказуемым образом, генерировать новые вирусы и новые гибридные организмы.

Деревянные фигуры выксунского художника-самоучки Николая Акимова отсылают к традициям корнепластики Сергея Конёнкова и Степана Эрьзи. Собрав в послепожарных лесах Выксы выкорчеванные стволы, Акимов «увидел» в их корнях и наростах-капах берегинь, леших, динозавров, соловьев-разбойников, продолжив образный ряд советскими и европейскими героями: купающим красного коня (с мордой динозавра) юношей или боттичеллиевской Венерой.

Документальным измерением выставки «На краю природы» становится проект Мити Нестерова, снимавшего рязанские пожары 2010 года. Его пейзажные композиции с обнаженным женским телом напоминают об уязвимости, казалось бы, мощного природного образования – леса.

Пронзительные чёрно-белые снимки Александры Деменковой деревенских жителей и их особенной коммуникации с животным миром – совами, собаками, лошадьми, цыплятами – сделаны на плёночную камеру в сельских «экспедициях». Здесь драматизм одиночества старух и бездомных подчёркивается общением с бессловесными тварями, многие из которых выращиваются людьми с понятными целями пропитания.

Мистическими и странными представляются объекты Антона Кушаева, поэтика которого отсылает к иконописным традициям, и складываются в оригинальные инсталляции органических форм.

Пересборку органики осуществляет в графике нижегородский художник Антон Мороков: перья распускают почки, стрелы становятся опорами для гнёзд, а ветки «цветут» птичьими головами.

Маша Ламзина из Владивостока, Олег Матрохин из Краснодара работают с текстилем: одежда с вытравленными хлоркой растениями и барочные композиции из ткани и проволоки приглашают мимикрировать с лесом.

Символами природного пограничья и чёрного леса оказываются работы Ильи Гришаева из Перми. Органические абстракции, «написанные» прямо на стене или вырезанные из чёрной бумаги, металлические узоры, отсылающие к исторической технике выксунского литья символизируют паттерны нашего привычного восприятия природного.

Выставка «На краю природы: чёрный лес» продлится до 11 января 2022 года (вход свободный, по регистрации) и станет частью культурной программы международной конференции «Искусство и практики гостеприимства», которая пройдёт в гибридном формате 25-28 ноября 2021 года.